Все это сделалось так, как братья предполагали сами: обе жены зачали, и жена Шемс-Эд-Дина, визиря Египта, родила дочь, красивее которой никого в Египте не было, а жена Нур-Эд-Дина родила сына, такого красавца, какого в то время и не существовало, как говорит поэт:
Богиня красоты, сошедшая на землю,
Чтоб на его красу полюбоваться,
Стыдливо бы головку опустила.
И если б и тогда спросили:
«Богиня красоты, когда видала
Ты равного ему?» – она б сказала
В ответ: «Во всем моем обширном царстве
Нет никого, кто мог бы с ним сравниться».
Сына этого назвали Гассаном. На седьмой день его рождения было устроено угощение и пиршество, как устраивают после рождения царских детей[98], после чего визирь Эль-Башраха, взяв с собой Нур-Эд-Дина, отправился с ним к султану. Представ перед султаном, он поцеловал прах у ног его, а Нур-Эд-Дин, отличаясь красноречием и будучи человеком приятным по наружности и манерам, сказал следующие стихи поэта:
То он, чьему державному суду
Подвластны все народы, чьи походы
Все государства мира покорили
Его престолу. Будь же благодарен
Ему ты за его благодеянья,
Ведь то благодеянья не простые,
А нитки жемчуга, что подарил
Он подданным своим. И поцелуй,
Прильни к его руке: то не рука,
А ключ, чтоб помощь Промысла достать.
Султан с почетом принял их обоих, поблагодарив Нур-Эд-Дина за приветствие, спросил визиря:
– Кто этот молодой человек?
Визирь поэтому рассказал ему историю с начала до конца и прибавил:
– Это сын моего брата.
– Как же это, – сказал визирь, – это сын твоего брата и мы до сих пор не слыхали о нем?
– Государь наш, султан! – отвечал визирь. – У меня был брат, визирь в стране Египетской, который умер, оставив двух сыновей: старший наследовал должность отца как визиря, а младший приехал ко мне, и я поклялся, что ни за кого, кроме него, не выдам своей дочери; таким образам, когда он приехал, я тотчас же поженил их. Он – молодой человек, а я теперь уже старик; слух мой притупился, а способности ослабели, и поэтому я желаю, чтобы государь наш, султан, назначил его на мое место, ввиду того, что он сын моего брата и муж моей дочери, и лицо, вполне достойное звания визиря, так как он человек знающий и разумный.
Султан посмотрел на Нур-Эд-Дина и, оставшись совершенно доволен, одобрил предложение визиря назначить его на его место. Таким образом, он назначил молодого человека визирем, приказал дать ему почетную роскошную одежду и лучшего мула, на котором он ездил сам, и назначил ему содержание и жалованье. Нур-Эд-Дин поцеловал руку султана и отправился со своим тестем домой, оба совершенно довольные.
– Поистине, – говорили они, – рождение