Морпехи позади забормотали. Она изучила пепел на пальцах и незаметно для остальных прислушалась.
– Эти деревья не горят, мать твою.
– Да что ты говоришь? Древесина горит. Любая, так или иначе.
– Погоди, Трат – он прав. Мой старик вырос на лавовых полях к северу от Оронака. Он всегда говорил, что на такой дуб можно вылить два галлона лампового масла, но у него только самые тоненькие ветки чуток скукожатся.
– Ну? И как такое случилось? Я хочу сказать, ты видишь то же, что и я, верно?
– Вижу, ага. И мне это не нравится.
– А чего ты ожидал? Монал таращится нам в спину, мы топаем вслед за этой черной головешкой. Думал, мы…
– Заткнись на хрен, мужик! Сержант идет, он тебя услышит.
Полукровка перестала подслушивать и позволила словам уплыть, как уплывают листья по течению реки. Но она знала, что они на нее смотрят – чувствовала быстрые взгляды украдкой, словно булавочные уколы на шее и плечах. И хотя сержант действительно прошел к началу колонны и рявкнул что-то про тишину в строю, она знала: этой ночью в лагере все будут рассказывать друг другу байки у костра, мифы про Вулкан и Вулканный народ, про какого-нибудь дядю, который однажды – нет, только послушай! – когда был молод, и кириаты…
И так далее.
– Вы этого ждали? – негромко спросил Хальд.
Она покачала головой.
– Такого – нет, не ждала.
Несказанное слово повисло в воздухе между ними.
«Дракон».
Это был не дракон.
На самом деле ничего подобного.
За первым деревом обнаружились другие, схожим образом уничтоженные огнем, и следы его воздействия вели к колонне дыма в центре разверзшейся на просторном уклоне Ан-Монала дыры, похожей на широкую и неглубокую чашу. Здесь уцелевшие деревья были сожжены до высоких зазубренных пней, напоминающих колья и клонящихся под странными углами. Вдоль верхнего края «чаши» красноватая пустыня почернела от жара, а ниже, ближе к ее центру, чернота уступала место бледному стекловидному веществу, которое переливалось на солнце всеми цветами радуги.
Столб дыма безмятежно поднимался над какой-то кучей на самом дне чаши. Это был завершающий штрих, придающий месту зловещее сходство с маленьким вулканическим кратером.
Арчет спешилась и встала на краю, глядя вниз.
«Мы проделали такой путь… ради этого?»
От мерцания горячего воздуха и расстояния форма центрального объекта выглядела дрожащей и нечеткой, но Арчет подумала, что он смахивает на груду шлака, какие порой возникали рядом с кириатскими машинами из черного железа подле их заводов к югу от Монала.
«Манатан, если это шутка в духе Кормчих, я возьму кувалду и разворочу твои внутренности