– Господи, – пробормотал Сонни, – у нас что, Администрация общественных работ[22]?
– Можно сказать, мы выполняем Закон о восстановлении национальной промышленности[23], – усмехнулся Корк.
Сонни посмотрел на него, и оба прыснули.
– Мы – это и есть «Новый курс», – давясь от смеха, сказал Сонни.
Корк надвинул шляпу на глаза.
– Господи, как же я пьян, – сказал он.
Вздохнув, Сонни сказал:
– Мне нужно будет поговорить с отцом. Эта необходимость каждое утро таскаться на работу меня убивает.
– И ты ему признаешься, – произнес Корк сквозь шляпу, сползшую на лицо, – что хочешь стать гангстером?
– Я гангстер, – сказал Сонни, – как и он. Единственная разница в том, что отец пытается делать вид, будто он законопослушный бизнесмен.
– Он законопослушный бизнесмен, – сказал Корк. – Он руководит компанией «Дженко пура», торгующей оливковым маслом.
– Совершенно верно, – согласился Сонни, – и все бакалейные лавки в городе предпочитают закупать «Дженко пура», если не желают страховать свое имущество от пожара.
– Ну хорошо, твой отец ведет свой бизнес жестко, – сказал Корк. Выпрямившись, он поправил шляпу на голове. – Но, приятель, разве без этого можно добиться успеха в бизнесе?
– Да, конечно, – сказал Сонни, – но законопослушные бизнесмены не занимаются игорными притонами, тотализатором, ростовщичеством, профсоюзами и всем прочим из папиного арсенала. Зачем ему притворяться, будто он не тот, кто есть на самом деле? – Откинувшись назад, он посмотрел на Корка так, словно действительно надеялся услышать от него ответ. – Все те, кто становится у отца на пути, умирают. Понимаешь, на мой взгляд, это делает его гангстером.
– По мне, разницы между ними никакой – что бизнесмены, что гангстеры, – сказал Корк. Он улыбнулся Сонни, и у него зажглись глаза. – Ты видел братьев Ромеро с «масленками»? – Он сделал вид, будто держит в руках пистолет-пулемет. – «Даю тебе последний шанс, Рико! Ты выйдешь сам или же ты предпочитаешь, чтобы тебя вынесли?»[24] – Корк изобразил, будто стреляет, после чего задергался на сиденье, налетая на дверь и на приборную панель.
Сонни со смехом вышел из машины.
– Пошли, – сказал он. – Через несколько часов мне уже нужно будет быть на работе.
Выбравшись на тротуар, Корк поднял голову и вдруг выругался.
– Проклятие! – пробормотал он, отшатнувшись к машине, и, качаясь на ногах, поспешил к дворику перед булочной, где его вырвало на траву.
В доме над булочной открылось окно, и Эйлин высунула голову.
– Ой, матерь божья! – пробормотала она.
У нее были те же самые золотисто-соломенные волосы, как и у ее брата, обрамлявшие узкое лицо. В свете фонаря сверкнули ее черные