– Ты ничего обо мне не знаешь!
– Пусть я ничего не знаю о тебе, но я знаю тебя! Это важнее.
– Спокойной ночи, Пристань. Разговор заходит в тупик.
Я дышала нашим общением и не мыслила жизни без него. И я упорно не хотела замечать его очевидно невзаимную реакцию на все мои пылкие письма.
Женщина на Окраине Пустоши. Сектантка? Изгнанница? Не знаю. Но здесь никому неважно, кто ты, кем ты был, кто ты есть, кем ты будешь.
Людям важно выжить – и только. Каждый сам за себя.
А Женщина на Окраине Пустоши меня заинтересовала. Точнее не меня. Пересмешника.
…тише ты, тише…
Он упорно твердил мне, что она нам нужна. И заставлял меня при любой возможности навещать ее.
…делать все, что он попросит…
Вот и сейчас я нехотя зашел в эти каменные развалины, в которых она обитала.
Она сидела на камне, возможно, считая это троном.
Она была удивительно и вместе с этим жутковато красива.
Высокий тонкий стан, изящные руки, костлявые плечи, выступающие ключицы.
В этом была какая-то хрупкая прелесть.
Ее хотелось оберегать и хотелось сломать. …и да, и нет…
У нее были длинные холодные пальцы.
И длинные… слишком белые волосы…
…у кого-то такие были…
Неестественно белая кожа, неестественно черные глаза… …слишком белые волосы…
И Пересмешник вечно звал меня к ней. Я горько смеялся над ним, подумав было, что он влюбился в нее! Это было бы крайне дико, учитывая то, где мы с ним находились.
Но он был не так прост, чтобы влюбиться.
В его голове рождался план. И Женщина на Окраине Пустоши каким-то образом была его частью.
– Обрати. Внимание. Как. Она. Непоколебима и царственна. Даже. В таких обстоятельствах, – говорил он мне. – Я. Хочу. Чтобы. Ты. Взял. Себе. Эту. Манеру.
Мы стояли посреди серых развалин, утративших последний оттенок надежды.
Издалека доносились голоса Пустоши. Крики боли, стоны разврата, мольбы о помощи, песнопения, смех, ругань.
А она оставалась неизменно прекрасной, невозмутимой. Всегда идеально выглядела. Это восхищало Пересмешника.
Но пришли мы не за тем, чтобы на нее глазеть и восхищаться.
…я слушал камни под собой…
Мы пришли за ее Идеей. Она здесь пожизненно, а вот мы… мы выйдем!
И Женщина на Окраине Пустоши была не против поделиться своей Идеей с нами.
Конечно, она не стала раскрывать ее суть сразу. Она заставляла приходить нас к себе при каждом удобном случае.
И просила раз за разом проделывать бесполезную, на мой взгляд, вещь.
…делать все, что он попросит…
Она бросала на землю маленькие железные коробочки и просила меня складывать одну в другую. Самую маленькую я складывал в коробочку побольше, затем эту коробочку – в еще одну, и так до тех пор, пока коробочек