Именно такой сон, каким спят люди дома.
На кухне звякала посуда, все хлопотали, чтобы успеть вовремя на школьный автобус, завтракали, причесывались, и, казалось, этому не будет конца. А мама Сири помимо своих вечных ежедневных обязанностей и всех тех дел, которые сколько ни делай, все равно все не переделаешь, в придачу имела свой собственный распорядок дня и на сегодня запланировала большую предрождественскую стирку. Поэтому уже с раннего утра она была во дворе и растапливала баню, которую обычно топили только по вечерам или в праздничные дни, но никак не в обычный понедельник, но сегодня все было иначе, и во дворе среди сугробов с гиканьем носился Онни. Арто, балансируя, катался на финских санях и то и дело падал, стоило ему оттолкнуться несколько раз ногой. Анни смотрела на них в окно, попивая свой утренний кофе. Теперь ее почти не тошнило, разве что изредка изредка.
Из кладовки достали здоровенный чан для воды, тот самый, в котором купали детей летом и который Сири использовала для стирки в декабре.
Она начала с занавесок, затем последовало белье, последними шли ковры. Все это происходило из года в год, по раз и навсегда установленному порядку: первым делом то, на что мы смотрим, следом то, что осязаем и, наконец, основа всех основ, то, на чем все сидят и отдыхают.
Из чана в центре двора поднимался пар – Сири кипятила воду и таскала ведра из бани одно за другим; так было всегда, и Анни считала, что это прекрасно – знать, что некоторые вещи никогда не изменятся.
Какое странное удивительное чувство: вот так спокойно сидеть на кухонном диванчике, нежась в тепле и уюте, и наблюдать за жизнью на ферме, смотреть, как мама заливает в котел еще две бадьи с исходящей паром водой, как играют младшие братья, как Сири поворачивается спиной и идет обратно к бане, как Арто чересчур сильно разгоняется на финских санях, как его заносит и он теряет управление, но не спрыгивает, – почему он просто не спрыгнул на ходу, ведь ему уже шесть, должен же он иметь хоть какие-то понятия о последствиях? Но сани врезались в котел, и крохотное тельце ее младшего брата взлетело в воздух, перелетело через край и приземлилось в кипящую воду. Анни видела, как все это случилось, и пусть это было уже неважно, но она знала, что так будет еще за мгновение до того, как все случилось, и она смотрела на происходящее, словно в замедленной съемке. Онни поскользнулся, – он был всего лишь маленьким ребенком, который не понял, что именно сейчас произошло, – но его крик, когда он ударился локтем и коленкой заставил Сири, уже стоящую в дверях бани, повернуть голову, и тут она заметила Арто и все поняла.
Когда Анни увидела реакцию матери, то и сама словно бы очнулась от дремоты. До нее вдруг дошло, что все это действительно случилось, прямо