За три дня до следующего Дня благодарения дядю Джека случайно застрелили на охоте. Это произошло 22 ноября.
Джек Лондон умер 22 ноября 1916 года.
А 22 ноября 1963 года Олдос Хаксли скончался от рака горла.
К. С. Льюиса, который писал о другом диком звере и которого друзья звали Джеком, не стало в тот же день.
Все помнят книги Хаксли и Льюиса, их тексты. Но не дату их смерти. Потому что на тот день выпала еще одна смерть.
Джон Ф. Кеннеди – его тоже иногда называли Джек – погиб 22 ноября 1963 года. Кеннеди более всего известен как президент США. А еще он был тезкой пса моего дяди.
Можно сказать, и тезкой самого дяди Джека тоже.
Семья Кеннеди держала собаку, подаренную им советским лидером. (Советы больше знамениты своими луноходами, чем подарками, но из песни слова не выкинешь.) Собаку звали Пушинка.
Пушинка по-русски – то же самое, что Флаффи по-английски.
Иногда я воображаю себя в пещере, поздно ночью, в дрожащем свете факела. Я чувствую, как пепел осыпается мне на плечо, прежде чем упасть на землю, и думаю, сумеет ли кто-нибудь через двадцать шесть тысяч лет – какой-нибудь человек будущего с немыслимыми способностями – обнаружить этот пепел.
И что этот пепел ему расскажет.
14. мой новый свитер
Ротор объясняет, что его мать на каком-то собрании, а все подруги сестры на той же вечеринке, откуда мы пришли, поэтому ее тоже можно не ждать.
– На Найки не обращай внимания, – добавляет он, поднимаясь по лестнице. – Мелкая ссыкуха.
Кошка (по всей видимости, она и есть Найки) примостилась на верхней ступеньке, спокойно и безмолвно наблюдая, как мы приближаемся. Не доходя пару шагов, Ротор наклоняется и буквально рычит – как лев! – прямо ей в морду. Кошка скатывается вниз, по пути задев меня. Явно не у меня одного в этом городе непростые отношения с домашним питомцем.
– Мне нужно отлить, – говорю я; Ротор машет в сторону двери дальше по коридору, а когда я выхожу из туалета, сторожит меня буквально у порога.
– Готов? – спрашивает он, и я думаю: «Готов к чему, чудила?», но вслух говорю:
– Ага.
В комнате у Ротора двуспальная кровать, пара полупустых книжных шкафов, пыльная электрогитара в углу и стол, за который Ротор и усаживается, придвигаясь поближе и открывая ноутбук. На столе бардак, уборка обошлась бы баксов в двадцать, не меньше: беспорядочные кипы бумаг, пирамиды из учебников с разными вариациями слова «психология» на корешке; несколько конструкций в стиле безумного профессора, одна из которых представляет собой бинокль с приваренными к нему защитными очками; а из-под груды хлама выглядывает небольшая фотография в рамке: Ротор и Сара с родителями на фоне Белого дома.
– Чувак! – Со своего места Ротор замечает, что я рассматриваю снимок. – Надеюсь, ты глазеешь на мою сестрицу, а не на меня.
Учитывая