– Не торопись, – сердечно сказал Чайник. – Диалогу это пойдет на пользу. Любой актер знает, что хуже всего – слишком много репетировать. В общем, не торопись.
Наутро (конкретней – в субботу) Мартышка сел в поезд, а попозже Чайник, собрав вещички, перебрался в Мейден Эгсфорд, где поселился в «Гусе и кузнечике». Устроившись в номере, он пошел в бар освежиться, и его влюбленный взор тут же различил Мартышку, беседующего с девицей, продающей напитки.
Оба не столько удивились, сколько смутились.
– Привет! – сказал Чайник.
– Привет! – сказал и Мартышка.
– Значит, ты здесь?
– Да. И ты здесь?
– Да.
Они немного помолчали.
– Не поехал в Лондон? – спросил Чайник.
– Нет, – ответил Мартышка.
– Ы… – сказал Чайник.
– А ты не в Бридмуте?
– Нет.
– Ы…
Они помолчали снова.
– Сюда приехал? – спросил Мартышка.
– Да (Чайник). И ты, я смотрю, тоже.
– Да. Какое совпадение!
– Чудеса.
– Ну, ваше здоровье.
– Пип-пип!
Чайник осушил бокал по возможности браво, но душа его скорбела. Он мог помножить два на два и понимал, что Мартышку привела сюда любовь. Это было неприятно. Позже он говорил мне, что именно тогда подумал, не сбежать ли, махнув рукой на диалог. Какие диалоги, какие остроты с таким низким изменником?
Беседа не шла, и Мартышка, суховато извинившись, отправился наверх. Чайник слушал отчет девицы о том, как действуют огурцы на ее желудок, когда появился молодой человек в костюме для гольфа и галстуке их школы.
Ну, сами знаете, что бывает, если ты увидишь былого собрата среди незнакомых. Вы кидаетесь к нему раньше, чем он поймет, в чем дело. Именно так собирался поступить и Чайник, когда бармен сказал:
– Здравствуйте, мистер Бриско.
Пораженный Чайник переспросил нервным шепотом:
– Бриско?
– Да, сэр.
– Из дома, где викарий?
– Да, сэр.
Чайник затрясся, как желе. Ее брат – его соученик! Есть ли связь сильнее школы? Да он и ему вроде брата.
Чайник прямо направился к столику, где сидел новоприбывший.
– Вижу, у вас галстук… – начал он.
Бриско нервно дернулся, но понял, что выхода нет, и слабо улыбнулся.
– Джину? – предположил он.
– Да я уже пью, – ответил Чайник. – Можно, я к вам переберусь? Это же чудеса! Добрая старая школа!
– О да…
– Кажется, я учился позже класса на два, – предположил Чайник, поскольку Бриско был немолод, лет двадцати восьми. – Моя фамилия Фотерингей-Фиппс. А вы Бриско, да?
– Да-а…
Чайник что-то проглотил.
– Ы… А… Э… Кажется, я видел вашу сестру. Вчера. В Бридмуте. – Он приятно покраснел. Точнее, он побагровел и понял, что тайна раскрыта.
– Видели вчера, вот как? – спросил тем временем Бриско.
– Да.
– А сегодня уже здесь!
– Э-э…