– Она здесь ни при чем, – запротестовал Алфемен. – Это я ее привел. Я хотел рассказать…
– Алфемен, – прервал его человек в очках, – ты понимаешь, что это опасно. Нельзя приводить людей с улицы и рассказывать им о своих страхах.
– Мне показалось, – остановила его Алекс, – что Алфемен не рассказывал о страхах, он говорил чистую правду. А здесь у вас происходит насилие. Не только над ним, но над всеми вашими так называемыми пациентами. Ведь вы же знаете, что они адекватны, здоровы, как и мы с вами. Почему вы не даете им сделать то, что они обязаны совершать? Ведь они живут обособленно, не вступают в контакт с людьми, а значит, не могут причинить им зла. В конце концов, они совершают то, что им предначертано, ради людей… Вы же отстаиваете традиции!
Сотрудник Центра пристально посмотрел на Алекс и сел на противоположный диван.
– Нас прослушивают? – спросила Алекс.
– Нет, – покачал головой сотрудник. – В коттеджах это запрещено.
– Странно…
– Поэтому он и привел вас сюда. Не стал на улице разговаривать. Там камеры, там и прослушка. Собственно, я вас и увидел с помощью камеры. Хорошо, что только я увидел.
– Теперь понимаю…
Алекс посмотрела в лицо этому незнакомому человеку. Она не могла понять почему, но ей казалось, что он надежен, он не просто пришел сюда, движимый чувством долга, а искренне переживает за Алфемена, а может, и за всех обитателей санатория. Он боялся, что тому грозит опасность, поэтому и бросился на помощь. В его лице было что-то особенное, возможно, это и была доброта. Он переживал за своих подопечных, сочувствовал им, но он ничего не мог для них сделать. Управление всем процессом, контролем и лечением находилось не в его власти. Маховик абсурда крутился сам собой, его уже было не остановить.
– Как вас зовут? – спросила Алекс.
– Алексис Гаттос.
– Я вижу, что вам небезразличен Алфемен.
– Да. Я знаю, что он говорит правду. И я знаю, что он на самом деле убил своего отца и он не болен.
– Вы хотите помочь ему?
– Хочу. – Алексис снова печально покачал головой. – Но это невозможно. Им не дадут совершать преступления как на территории санатория, так и на территории острова.
– А если доказать, что это не преступления? Что это своего рода традиция, уклад, основа основ? Если настоять на эксперименте и посмотреть, что произойдет после того, как он убьет сестру, а потом отца?
– Никто не даст разрешения на такой эксперимент, – запротестовал Алексис. – Их скорее отправят обратно в колонию богов на Марс. Ведь все здесь строго соблюдают десять заповедей. Самая первая – «не убий».
Алекс пристально посмотрела на Алексиса, затем на Алфемена.
– Я ведь не просто так задаю эти вопросы, – сказала она.
Алексис насторожился и внимательно