– Очень нудно, да?
– Да уж, скучища. Без конца приходится ловчить да крутить, чтобы внести хоть искорку огня. Но, кажется, забрезжил выход. Сегодня на репетиции сидел один толстый дядька. Во время всех моих крупных сцен он крепко спал. Завтра, если он явится и посмеет заснуть, я подожгу ему ногу.
– Как это?
– Ну и ну! – изумился Мэрвин. – Ты два года в Америке и до сих пор не узнал как? Да у нас детишки в детском саду прекрасно поджигают ноги. Берешь самую обыкновенную спичку, оглядываешься вокруг и, как только замечаешь друга или приятеля, который на тебя не смотрит, всовываешь ему спичку сбоку, между носком и ботинком, и поджигаешь ее, а дальше уж дело продолжит природа. Проще простого. Надо было испробовать это на Дж. Г. Андерсоне. Как, кстати, ты с ним расстался? Он, наверное, головой потолок прошиб, когда ты сообщил ему, что не станешь покупать его жалкий отель?
– Да, раскипятился немножко.
– Пари держу, взбесился как мокрая курица. Сам знаешь, что творится с курами, когда они вымокнут. А Лемана ты уже видел?
– Думаю позвонить ему завтра.
– А сегодня вечером что? Какие у тебя планы?
– Да вроде никаких.
– Вот и чудесно. Забегай ко мне, пообедаем вместе, а?
– С удовольствием.
– Моя невеста сегодня отправляется не то на танцы, не то на какой-то раут в Кинг-Пойнт, на Лонг-Айленде, она там живет. Так что мне потребуется твое славное общество, чтобы повеселиться. Отправимся с тобой в какой-нибудь тихий ресторанчик. Приходи часов в восемь в «Ренфу» на Шестьдесят шестой Восточной улице, я там снимаю скромную квартирку. Одеваться к обеду не стоит. Кстати, Фиппс…
– Да?
– А у тебя есть мой автограф? Нет? Как же можно молодому человеку начинать без него новую жизнь? Вот бери. Носи у сердца. А не то продай за четвертак, как тебе больше нравится. Что ж, оревуар. В «Ренфу», ровно в восемь, – заключил Мэрвин. – Три коротких звонка, а потом просвисти первые такты гимна.
И он, благосклонно кивнув, удалился, а Простак отправился гулять, с удовольствием попыхивая купленной в отеле сигарой и наслаждаясь прохладой, повеявшей с приближением вечера. Он радостно предвкушал завтрашнюю встречу с Леманом из «Леман продакшнс». Не зная точно, в котором часу театральные менеджеры готовы к просьбам о встрече, он пожалел, что не проконсультировался с Мэрвином, но решил, что в половине третьего, после того как Леман неспешно съест ленч, будет в самый раз.
Предвкушал Простак и обед с Мэрвином. Мелькнуло было, что опасно общаться с таким своеобразным субъектом, но он отбросил эту мысль. Даже Мэрвину Поттеру, решил Фиппс, вряд ли удастся внести оригинальность в спокойный обед в тихом ресторане. Он еще не знал, что нет таких публичных мероприятий, какие Мэрвин не сумел бы расцветить эксцентричными сценками. И тут, как раз в ту минуту неспешной прогулки, когда он размышлял о достоинствах Мэрвина, а заодно и Лемана, он узрел то, что побудило