Менестрелей как ветром сдуло. Бородач отечески похлопал разгневанного царя по плечу.
– Сынок, – сказал он, – гоуфист ты покамест невесть какой, но бр-ранишься ужо хошь куды.
Ярость оставила Мерольхасара. Он смущенно заулыбался первой похвале из уст бородатого наставника. Царь, словно примерный ученик, терпеливо склонился над камнем в двадцать седьмой раз.
В эту ночь весть о том, что Мерольхасар помешался на новой религии, облетела весь город. Староверы неодобрительно качали головами.
В наши дни люди, со всех сторон окруженные самыми разнообразными достижениями цивилизации, ничему не удивляются и принимают как должное все, что столетия назад внушало бы глубочайшее изумление и даже страх. Нас не удивишь телефонами, автомобилями и беспроволочным телеграфом. Никто и бровью не поведет при виде человека, страдающего от первых приступов гольф-лихорадки. Однако при дворе Оума все обстояло иначе. Во дворце только и говорили об одержимости царя.
Мерольхасар с утра до ночи пропадал в Линксе. Так назвали храм нового бога, устроенный на открытом воздухе. Бородатый шотландец поселился поблизости в роскошном особняке и целыми днями вытачивал из святого дерева удивительные приспособления для новой религии. В знак признания его заслуг царь подарил ему много кэдди, или рабов, назначил хорошее жалованье и присвоил титул Противника его величества во всех финальных обрядах. В устной речи титул сокращали до Профи или Про.
Оум – страна консервативная, и поначалу немногие желали поклоняться новому богу. Лишь визирь, который всегда верно следовал за царем, сразу же пристрастился к Гоуфу. Остальные придворные держались в стороне. Зато визирь с таким жаром предавался новому культу, что вскоре был назначен Чрезвычайным и полномочным обладателем гандикапа двадцать четыре в безветренную погоду или, в просторечии, Чайником.
Надо сказать, что появление новых титулов вызвало множество кривотолков. Придворные бросали друг на друга косые взгляды, повсюду слышался недобрый шепот. Нарушился порядок вещей, и это никому не нравилось. Люди привыкают к стабильному социальному положению. Вот, к примеру, Второй помощник чистильщика королевских охотничьих сапог твердо знает свое место в дворцовой иерархии – аккурат между Псарем королевских угрь-терьеров и Запасным тенором капеллы менестрелей. Представьте себе горечь его разочарования, когда ему вдруг приходится потесниться из-за Наследного носильщика царской клюшки.
Однако прежде всего стоило опасаться недовольства церкви. Жрецы всех шестидесяти семи богов Оума приняли новую религию в штыки. Верховный жрец Чета, председательствовавший