Царь печально разглядывал сад, как вдруг его внимание привлек невысокий бородатый человек с кустистыми бровями и сморщенным лицом. Незнакомец стоял на дорожке близ розовых кустов. Сначала Мерольхасар молча наблюдал за ним, а потом подозвал Великого визиря, который беседовал с придворными на другом конце террасы. Бородач, очевидно, не подозревая, что за ним следит царственное око, положил на дорожку круглый камень и зачем-то принялся размахивать над ним мотыгой. Именно необычное поведение незнакомца вызвало интерес царя. На первый взгляд человек с мотыгой выглядел глупо, однако Мерольхасару в его действиях почудился какой-то глубокий, даже священный смысл.
– Кто это? – спросил он.
– Садовник, о повелитель, – ответил визирь.
– Кажется, я раньше его не видел. Откуда он взялся?
Добросердечный визирь смутился.
– Я, право, не знаю, как и сказать, о владыка, – ответил он, – это, видишь ли, шотландец. Непобедимый флотоводец Оума недавно направил свои корабли в суровые северные моря и, бросив якорь в гавани Сент-Эндрю, что на местном наречии зовется С’нэндрю, захватил этого человека в плен.
– А что он такое делает? – спросил царь, увидев, как бородач медленно поднял мотыгу над правым плечом и слегка согнул левую ногу.
– Это какой-то варварский религиозный обряд, о повелитель. По словам адмирала, побережье той страны так и кишело людьми, которые вели себя столь же необычно. У всех туземцев в руках были палки, которыми они наносили удары по небольшим округлым предметам. А время от времени…
– Мя-я-я-аа-ач! – раздался хриплый голос из сада.
– …время от времени издавали печальный пронзительный вопль, подобный тому, что мы слышим сейчас. Обращение к высшим силам, надо полагать.
Визирь умолк. Мотыга опустилась, и камень, описав изящную дугу, упал в нескольких шагах от Мерольхасара.
– Эй! – выкрикнул визирь.
Чужестранец поднял на него глаза.
– Так нельзя, – строго сказал визирь, – ты