Тут Лида была вынуждена с ним согласиться, правда про себя. Она давно заметила, какого высокого мнения о себе ее новая приятельница, но отвергнуть ее дружбу не могла – она и так почти никого не знала в Москве. Света сразу после поступления в институт взяла маленькую девушку с застенчивым взглядом под свое крыло. И Лиде стало намного легче, у нее пропало чувство, что она никому не нужна и не интересна. Ей даже почти нравился откровенный, слегка циничный взгляд на вещи, которым щеголяла Света, ее раскованные манеры и острый язычок. Все это почему-то привлекало и успокаивало.
Девушка купила подарок из присланных мамой денег – самую дорогую перьевую ручку, какую только могла себе позволить. Это был немыслимый расход, на такие деньги она могла бы приобрести пару туфель… Но ударить в грязь лицом почему-то очень не хотелось. Однако Света подарка не оценила. Повертела в руках футлярчик, поглядела на золотые блики матового металла и с милой улыбкой поблагодарила:
– Это не настоящий «паркер», а корейская подделка, но все равно спасибо.
Лиде удалось скрыть, как больно это ее ударило. «Она страшно избалована, и, конечно, вещами ее не удивишь. Тут нужно было дарить ‘‘Кадиллак’’».
Она не знала почти никого из приглашенных гостей. Света ни с кем не подружилась в институте, там она держалась особняком и всюду таскала за собой маленькую подружку, как будто ее общества было совершенно достаточно. Из-за этого Лида и сама завела очень мало знакомств среди сокурсников и сейчас очень об этом жалела. Но тогда, на первом курсе, она еще ни о чем подобном не думала. Ей просто жаль было напрасно выброшенных денег, и она слегка стеснялась своих дешевых джинсов.
Родители отсутствовали, хотя роскошно сервированный стол говорил о том, что «мамаша-бездельница» все-таки потрудилась. Гости были разодеты кто во что горазд. Многие пришли парами и теперь отрешенно танцевали в гостиной. Света пронеслась из кухни в столовую, поставила между приборами несколько бутылок вина и совершенно неожиданно скисла.
– Ненавижу я эти праздники, – хмуро сказала она. – Каждый раз пытаюсь повеселиться и каждый раз обламываюсь.
– Почему? – пожалела ее Лида. – По-моему, все идет хорошо.
– Да что хорошего, – та с ненавистью посмотрела в открытую дверь гостиной, где колыхалась обнявшаяся парочка, – пришли пожрать на халяву, напиться дорогого вина и виски… А на меня им плевать.
И тут она сказала то, что надолго привязало к ней подругу, будто вбило гвоздь в их непрочные еще отношения. Всякий раз, когда Лида обижалась и всерьез решала освободиться от этой тягостной дружбы, эта фраза вспоминалась ей и останавливала от решительного шага. Нельзя бросить человека, который однажды сказал тебе такое…
– Только ты и любишь меня ради меня самой, – произнесла Света, все еще глядя в сторону. – Больше никто.
Девушка не нашлась с ответом. Любит ли она Светлану? Любит! Неужели? Та вызывает у нее интерес, иногда восхищение, а зачастую