Другая, беззаботная, юная, вроде и лечит последствия той, злой и опасной. И сильная, и светлая и главное, ничего с тобой не делит.
И без обеих жизнь пуста.
Что вам больше нравится?
Sentio C – 3 июня 2010
Интересно, что глупее или опаснее, пустить в свою жизнь того, кто этого не стоит, или не пустить того, кто достоин? В одном случае ты рискуешь стать несчастной, во втором – никогда счастья не узнать…
Sentio D – Странные люди
Мне, конечно, крупно повезло с семьей, в отличие от моей семьи, которой не слишком повезло со мной. И та независимость, которой я столь усиленно добивалась, будучи подростком, легла на меня полосой отчуждения, как только я достигла результата.
В один момент, я ощутила себя оторванной от семейного тождества, перестала чувствовать себя нужной и нуждающейся. Интересно, они разочаровались во мне, когда я перестала работать на постоянной основе или когда я отказалась рожать им внуков?
Paris
По этой дороге ты когда-нибудь пойдешь не одна.
Никогда не писала толковых дневников. Сейчас мне кажется, что зря, или жаль. Потому что теперь у меня есть желание повспоминать.
Париж моими глазами – это детский подарок на Новый год. Или взрослое счастье долгожданного обладания. Я иду, тротуары струятся, смешные мостовые сбивают каблуки любимых туфель. Весна, конечно. В саду Тюильри на меня кидается солнце, запах молодых, безупречно французских людей, раскиданных на газоне. Я обычно сажусь на одну из скамеек, опасаясь еще не отогревшейся земли. Камень скамейки шершавый, старый и умный. И первые, счастливые французские слезы, переполнив меня, выливаются из глаз, их не смущают ни веки, ни накрашенные ресницы, они лишь секунду замирают перед этими препятствиями и, словно почувствовав свою силу, струятся по щекам, смывая пыль. Я всегда плачу в первый день в Париже. Могла бы обнять его, или съесть, проглотила бы не задумываясь. С балконами и эркерами домов, с запахами булочных и шедеврами Лувра и Орсе, с метро, непреодолимо пахнущим, с сигаретным дымом, вокзалами, старыми фонтанами, трансвеститами в Булонском лесу, с Эйфелевой башней. На десерт – воздушное бизе Сакрекёр, а запила бы Сеной.
Подавившись собственным парижским счастьем, спешу в кафе, чтобы написать тебе об этом, ничего не забыть из своих последних ощущений. Тут мне попадаются жареные каштаны, а потом дождь застает врасплох. В кафе тепло, еще год назад было бы прокурено-дымно, уютно. Сейчас даже тут надо выходить на улицу. Пристраиваюсь на крохотной веранде, за микроскопическим столом, почти тумбочкой, на нем только и уместится, что пепельница, бокал St.Estephe и чашка кофе. Пишу все это в телефоне, все равно ноутбук ленится дома, на диване. Дивное, стремительное счастье солнечного Тюильри убежало, оставив вдумчивое, сонное удовольствие на дождливой веранде в La Bouteille d’Or напротив Риволи. А после меня ждет ужин на Сан-Жермен,