– Ты думаешь, он тоже…
– Возможно, – кивнул Бутербродов. – Не зря ходили слухи, что он общается с Сатаной. Помнишь, очкарик?
Антон утвердительно кивнул.
– Может, у твоего деда сохранились какие-нибудь записи? Типа архивные бумаги? – предположил гинеколог.
– Ничего. – Барин открыл книгу. – Во всяком случае, в усадьбе я ничего не нашёл. Слушай, Андрюха! – его глаза загорелись. – Что здесь написано? Какими словами и всё такое? Расскажи!
– Даже не мечтай, – ответил врач, покосившись на книжку. – Если книга изъявит желание с тобой пообщаться, не отвертишься.
Барин захлопнул книгу, отодвинул от себя.
– Давайте попробуем её сжечь в камине, – продолжил Бутербродов, – и разойдёмся по домам. С утра каждый займется своим заданием, а вечером вновь здесь соберёмся и решим, как, вообще, действовать.
Друзья поднялись из-за стола.
– Очкарик, бери книгу, как самый стойкий, и иди впереди, чтобы мы могли тебя видеть, – скомандовал Андрей.
Халюкин сгрёб книжку, троица вышла из комнаты в направлении кабинета
36. БАРИН АРТЁМ МИХАЙЛОВИЧ
К коттеджу на двух хозяев подъехала голубая «девятка» с зажженными фарами.
– До завтра, Бу, – Антон протянул руку.
– Счастливо, Антоха, – гинеколог с размаху шлёпнул по ладони друга. Вылез из машины и направился к дому.
Он не был здесь два года. Окна Андрюхиного дома встречали своего хозяина темнотой. В окнах у соседки тоже не было ни искорки.
Мутноватый лунный свет змеился по земле, оставляя неяркие блики на всём, что он освещал.
Бутербродов нашарил под козырьком крыши ключ, отворил дверь, ступил на веранду. Рука потянулась к выключателю, вспыхнула лампочка. Тотчас что-то мягкое и пушистое, с воплем, бросилось ему на грудь. Андрей от неожиданности выгнулся назад, схватил это «что-то» и стал отдирать от себя. Его усилия увенчались успехом, он вытянул руки. Испуг с лица моментально исчез, на нём появилось удивление, затем нежность.
– Кысенька, это ты! – врач прижал дымчатого кота к груди. – Мой маленький! – стал поглаживать, кот замурлыкал. – Взгляд упал на кучу соломы и тряпок в углу. – Ты здесь живёшь? Ах ты, бедный! Пойдём домой.
Бутербродов распахнул внутреннюю дверь, включил свет в кухне и гостиной. Присел на диван, лаская кота.
– Будем спать, Кыся? Сегодня у Андрея Васильевича был сумасшедший день. Ты уж извини, но поесть у меня ничего нету. Потерпишь до завтра? Хорошо?
Гинеколог проснулся от телефонного звонка рано утром. Он оторвался от подушки, помотал спросонья головой, откинул одеяло. Под ним, свернувшись клубком, спал Кыся. Телефон разрывался.
– Тебя не отключили? – пробормотал врач. – И кто платит за услуги?
– Алле!.. Я. Что!?
– У меня здесь Лида, – говорил Халюкин. Он уже находился на рабочем месте, напротив сидела Артёмовская жена. – Барин пропал. Утром она проснулась, а Артём исчез.
– Ну,