Кто-то шел по тропинке. Не они, кто-то другой. Ник инстинктивно отступил.
Старик с клюкой и корзиной. Потрепанная тужурка, залатанные на коленях штаны, очки с обмотанной нитками дужкой и толстыми зелеными стеклами. Он двигался неспешно, с одышкой. Наверное, появился с боковой тропинки, поэтому Ник не заметил его раньше.
Дотащившись до изгороди, старик прислонил клюку к столбу, поставил корзину на землю, подергал одну жердь, другую… Вытащил их, с кряхтением протиснулся в лаз, прихватив с собой корзину и клюку.
По ту сторону рубежа он первым делом низко поклонился и что-то произнес – Ник разобрал обрывки фразы: «с милостивого разрешения господина этих мест» и «на варенье».
После этого коротенького ритуала дед начал обирать с ближайшего куста ягоды. Земля не разверзлась, никакие монстры не набежали.
«Здесь совсем как у нас, – подумал Ник с легким разочарованием. – Была бы дырка в заборе…»
За бурьяном послышались громкие возгласы, дурашливый гогот. Ник двинулся вбок, стараясь производить как можно больше шума, даже напевая вслух прерывающимся голосом. Пусть эти подонки его услышат и пойдут за ним. Надо увести их подальше от старика: тот вряд ли сможет дать отпор, и поблизости никого нет.
Продравшись через заросли, весь исцарапанный, он неожиданно очутился на пустыре. Кое-где торчали камни в полтора человеческих роста, белесые, словно кто-то пытался их побелить. По другую сторону рубежа было то же самое. В дебрях злобно матерились, все ближе и ближе.
Ник без труда перемахнул через пошатнувшуюся изгородь. Ничего не произошло. Он находился на территории пожирателя душ (если верить учебнику – самого могущественного в Иллихее пожирателя душ), и хоть бы что… Но ведь тот не обязан нападать сразу? В конце концов, он один, а владения у него громадные, целый горный хребет со всеми отрогами.
Вспомнив старика, Ник тоже слегка поклонился, как самурай в японском фильме, и тихонько пробормотал: «Я пришел сюда, чтобы умереть».
Фильм он видел в Москве, в видеосалоне. Холодная прокуренная комнатушка на первом этаже какого-то общежития, консоль с телевизором, три десятка стульев. Это в самом начале его скитаний, когда он еще не был таким грязным, как под конец, и один из вахтеров, афганец Гена, разрешал ему ночевать в вестибюле на продавленном диванчике. В придачу Ник бесплатно смотрел видео, устроившись в углу полутемной комнаты, прямо на полу. Он тогда всяких западных фильмов насмотрелся, но продолжалось это две-три недели, потом Гена куда-то исчез, а другие вахтеры не пускали во вверенную им обшарпанную общагу постороннего оборванца.
Из зарослей долетали шорохи и ругань. Верхушки сорных трав покачивались – колючие малиновые шары, зеленые копья, растрепанные султаны шелковистого серого пуха.
Ник начал подниматься в гору, мимо нагретых полуденным солнцем белесых обломков. Слепящее до рези в глазах голубое небо надвигалось на него, как локомотив.
Из