– Диплом не защитил. Я себе тему выбрал – по Гоголю. Называлась «Эволюция образа Чичикова в трилогии Гоголя „Мертвые души“».
– А-а… Интересно, – безразлично протянула Рудокопова, отодвинула чашку и глянула на часы. Было заметно, что Чичиков ее не интересует совершенно. – Ого. Вы самолет не пропустите? Да и мне уже пора… Подождите, – Рудокопова медленно подняла голову и посмотрела на Женю: – Какой еще трилогии?
– «Мертвые души».
– Та-ак… Кажется, вы решили на прощанье сделать из меня дуру. Не выйдет. Я хоть на филфаке не училась, но еще со школы помню, что второй том Гоголь сжег, а третьего не написал.
– У вас хорошая память. Но несколько глав ранней редакции второго тома сохранилось, а о том, каким будет третий том, Гоголь много раз рассказывал. Не бог весть что, но на диплом хватило бы. – Женя тоже поднялся. – Ну что, идемте, посажу вас на такси.
– Хорошо, – согласилась Рудокопова. – У вас есть при себе визитка? Дайте мне. Надо же вам как-то сотню возвращать.
Женя протянул ей карточку.
– Любопытный вы тип, обозреватель Евгений Львов, – покачала головой Рудокопова, разглядывая визитку Жени. – Эволюция образа Чичикова… Ну, пошли.
Подхватив сумки, они направились к выходу.
– Кстати, – поинтересовалась Рудокопова, – а почему вы диплом не защитили?
– Да потому что некоторые, как и вы, решили, что я из них дураков делаю. Все руками разводили: какая может быть эволюция образа, если нет текста?
– Их можно понять.
– С чего это я должен их понимать, если они не желают понимать меня? И потом… Как это Коровьев у Булгакова сказал: в открытый предмет каждый может попасть.
– Ого! Похоже, я вас задела. Извините, не хотела.
– Да ладно, – криво усмехнулся Женя. – Дело давнее.
Такси они нашли без труда. Меланхоличный длиннобородый пакистанец в большом белом вязаном картузе открыл багажник, Женя затолкал в него сумку Рудокоповой, и они распрощались.
– Я вернусь через десять дней и сразу же вам позвоню, – пообещала Рудокопова.
Но не позвонила.
Говорить Рудокоповой, что нынешнюю свою работу он считает временной и всерьез к ней относиться уже не может, Женя не стал. Внешне у него все было по-прежнему неплохо: ему нравилось писать о новой технике, было любопытно следить за тем, как от поколения к поколению меняются модели устройств, как в новых образцах реализуются идеи, о которых всего год-полтора назад говорилось как о далеком будущем. В неотвратимой поступательности этого процесса была логика и чувствовалась мощь человеческого интеллекта. Одним словом, работа была интересной.
Приятным приложением к ней стали частые поездки на презентации новых моделей, которые проводились, как правило, не среди стекла и пластика унылых офисов европейских столиц, а в местах самую малость экзотических, но в то же время комфортных: на средиземноморских островах, в замках Шотландии, в марокканских оазисах. Да и ласковое внимание менеджеров