– Радио на скаут, пусть поддержат огнем.
– Крок, пускаю ракету, – доложил Стрельников.
– Стрелкин, отставить, это последняя.
– Температура корпуса критическая! Я реактор запустил…
– Когда?!
– Когда они «дуру» сбили!
– Блядь, Васька!!! Ты хоть иногда думай! Стреляй теперь, хули делать!
– Командир! Полковник запрещает пуск ракеты, – отозвался радист.
На экранчике появился полковник Гагарин.
– Конечников, какого черта?! Не сметь разбрасываться ракетами! – заорал он.
– Один удар, и мы добьем «Тундер».
– Отставить, первый лейтенант! Пока вы там развлекаетесь, нам тут несладко приходится. Обоим кораблям – встать в строй!
– Господин полковник! На «пакадуре» работает ходовой реактор!
– Отключить!
– Но мы снова запустить-то не сможем, господин полковник!
– Раньше думать надо было, командир. Ты у меня и за это ответишь, и за свой кордебалет ответишь, подонок.
Полковник отключился.
«Гагара – идиот!» – промелькнуло в голове Конечникова. – «Пусть через жопу, зато как он решил».
– Второй лейтенант Стрельников! Слышали все?
– Так точно!
– Выполняйте.
Конечников с тоской посмотрел на неприятельский крейсер. Ударить бы парой «пакадур» – и гасители «эланца» не справятся. «Тондро» превратится в комок огня, разлетится раскаленными обломками…
Боевые действия в группе вторжения разворачивались по наихудшему варианту.
Хаос внезапного столкновения сделал неприменимым все правила ведения войны в плотных построениях на параллельных курсах, которые выучил командир отряда скаутов полковник Гагарин.
Выполняя его приказ, деметрианские малые крейсера, с боем прорвались сквозь выстрелы «Циклоно» и «Тондро».
Когда ракетоносцы построились в классический «клин», они потеряли единственное преимущество перед эланскими тяжелыми кораблями, которые не могли вести огонь главным калибром, чтобы не попасть по своим. Скауты, истратившие свои «дуры», стреляли по врагу из орудий, которые не причиняли линкорам никакого вреда. Ответный огонь быстро прореживал строй деметрианских «собачек».
Все происходило буднично и страшно. Снаряды и плазма рвали корпуса скаутов, сносили башни. Малые крейсера горели, выбрасывая из развороченных внутренностей искореженные куски обшивки и обломки механизмов. Конечникову показалось, что он слышит, как ломается броня и захлебываются кровью разорванных легких матросы.
С каждой минутой боя положение деметрианских ракетоносцев становилось все хуже.
Пара, 2803 и 2805 подошла на дистанцию ракетного залпа вовремя. Эланский флагман, который получил пять «пакадур» в корпус, оставался вполне боеспособным и отыгрывался плотным, прицельным огнем на деметрианских «hundakoj» за нанесенные ему раны.
Уничтожив