Она поймала его взгляд, оценила реакцию и с теплотой в голосе повторила:
– Спасибо ещё раз, Володя.
III
…И началось застолье. Вовка вынул из холодильника всё, что у него было – кирпич ржаного чёрного хлеба и большой шматок сала. Стакан водки уже стоял на столе. Часы показывали 7:50, и по незнанию Владимир Иванович решил, что в магазин бежать поздно, да у него и денег японских не было. Первый день как прибыл и в Институте не оформился ещё на денежное довольствие. Всё это его ждало впереди. Просить о добавке к рациону друзей-соотечественников он не стал – хорошо знал русское правило: кто хочет, тот сам приносит, а нет – и не надо, будем рады тому, что есть.
Квартира была огромная, квадратная по форме. С южной стороны по центру – входная дверь, и сразу же за нею маленькая кафельная площадка метр на метр.
Все японцы в этом месте обувь скидывают, даже если в тапочках в гости придут из соседней квартиры. Потом начинается длинный коридор, уложенный дубовым лакированным паркетом на мягкой упругой подушке. В самом начале коридора две двери направо и налево – просторные спальные комнаты с трюмо и платяными шкафами. Далее по коридору ещё одна дверь – ванная, мини-прачечная и прочее.
Всё это и коридор занимало примерно половину Вовкиного жилого фонда. Заканчивался коридор дверью в апартаменты: справа – кухня трамваем, без всяких стенок, а с метровой по высоте перегородкой, и за ней просторная меблированная спальня. Предположительно женская, потому что мужчина должен спать на татами – возвышенной площадке, покрытой настилом из соломки бамбука. Углом татами выходил на дверь кухни-трамвая и прохода в дамскую спальню, а внешней стороной в просторный зал, где по центру стоял большой ореховый стол и стулья, а над ними светильник со свисающим цепочкой-шнурком.
Его сейчас Вовка и дёргал, пытаясь понять функциональное значение шнурка и осветительные возможности лампы под потолком. Витька деловито и экономно нарезал чёрный хлеб «блокадными пайками», выложил на мелкую тарелочку, а на дощечке оставил широкие полоски сала с чесночком. Включили телевизор и приготовились начать пить «Столичную». Но тут случилась заминка.
– Из полного стакана по двум другим не разлить без потерь. Что делать будем? – спросил Витька. Майю в этом деле тревожило другое:
– Из этих стаканов японцы пили? Тогда их вообще трогать нельзя – всё в рыбе. Перебьёт даже водку – мой, не мой.
– Может, я за нашими стаканами сбегаю? – предложил Витёк.
– Смысла нет – без потерь не перельём, – помрачнел Вовка,