Хорошего ударил человека,
Чтоб показать другим: вот я какой!
Всех здоровее вас, а вы – калеки!
И еще долго ликовал «герой»!
А жизнь – она на месте не стояла:
То солнце, то туман, а то пурга.
Она все понимала и все знала,
На белом свете все она могла…
Они однажды где-то повстречались.
И был «силач» совсем уж не силач,
В глазах с неубывающей печалью,
А на плечах сутулых рваный плащ.
– Ты помнишь?.. – и закашлялся.
– Не помню.
– Да как же… кровь… твой «помогите!» крик?
Ударил я без повода…
– Да полно!
Ты спьяну это выдумал, старик.
«Как бездомные ребята…»
Как бездомные ребята,
Брезжат кустики в степи.
Я такой же был когда-то…
Дух мой, Господи, скрепи!
Я с машиною расстанусь
На отравленном шоссе
И пойду… И тотчас стану
Видеть мир во всей красе,
Одичавшие растенья
Влагой свежею полью
И с отцовским вдохновеньем
Песнь-отраду пропою.
Зацветут кусточки нежно,
И к ним пчелы прилетят.
…На краю у жизни брезжит
Детство… Час раздумья свят!
«Прикорнула сторожка…»
Прикорнула сторожка,
Лета жар у дверей.
Уж осталось немножко…
Ждем, страда! Поскорей!
Россыпь спелой пшеницы
Озарит все вокруг —
Вдохновенные лица
И мозолистый плуг.
Вышел к полю и веско
(Тайну Вечности знал!)
Я ударил в железку,
«С Богом!..» – складно сказал.
«Ни начала? Ни конца…»
Ни начала? Ни конца?
Власть над Вечностью у смерти?
Жизни свет сошел с лица,
Век шагами не измерить.
Человек с постели встал,
Дума скорбью тяготила.
Он не спал. Устал. Хворал.
Поистратилася сила.
В землю медленно ушла
С потом, с кровушкой горячей.
Переделал все дела —
А душа все плачет, плачет…
Что ей жалко? Иль грехи
Преградили ей дорогу?
Вот последние шаги
В угол темный с ликом Бога.
Есть начало. Есть конец.
Смерть над вечностью не властна.
Терн колючий, кровь. Венец.
Вещий Взор, Святая Ласка.
«Чем необозримее земля…»
Чем необозримее земля,
Тем на сердце тише и покойней.
Все так будет в мире без меня,
Я отнюдь для мира не икона.
Хорошо склониться к муравью,
Чубчик одуванчика встревожить.
Жизнь людей восславить и свою,
Вздохом смерть не вспомнить осторожным.
Потому что эта тишина
В миг один дается не напрасно.
Если бы в засаде не война,
А закат бы не кроваво-красный.
«Мир завершен. Хотя несовершенен…»
Мир