в крепкое отцовское плечо.
Мой взглянул на мальчика и замер,
словно к месту своему прирос.
И смотрел он детскими глазами,
полными таких недетских слез,
что хотелось броситься и – мимо,
растолкав весёлые ряды,
спрятать сына от непоправимой,
в первый раз им понятой беды.
Но стоявший возле мостовой —
загорелый, сильный, высоченный —
взял сынишку на руки военный!
И подбросил вверх над головой.
Вверх, туда, где теплый майский ветер
встретил сына трепетом знамен.
И нигде на целом белом свете
не было счастливее, чем он,
этот сын моей большой земли,
этот мальчик с круглыми щеками,
на которых, словно ручейками,
высохшие слёзы пролегли…
Вот и всё.
Прохладно. Вечереет.
Сумерки качнулись у окна.
…Вот в такие сумерки в Корее
ожила проклятая война.
Но опять – от края и до края —
Встал народ за Родину стеной,
Не в стихах, а в битвах повторяя
быль, сейчас рассказанную мной.
Он, как мы, снесёт бои и беды
и поднимет на руки сирот.
И корейский мальчик в День Победы
к гимнастерке воина прильнёт.
Я сына уложу сегодня рано,
не зажигая в комнате огня,
И далеко, за краем океана,
ты будешь слушать в этот час меня.
Поправит распустившиеся прядки
твоя простая тёплая рука.
Ты, может быть, наклонишься к кроватке,
посмотришь на уснувшего сынка.
Закрутишь нервно пуговку на блузке,
начнешь платок к ресницам прижимать.
И ничего, что я пишу по-русски:
ты всё равно должна меня понять.
Твой муж летит над городом Либава,
под ним – чужая мирная страна.
На это слово я имею право
затем, что я – такая – не одна.
Пускай оно несется, слово это,
за сотни гор, за тысячи морей.
Его во всех частях и странах света
услышат миллионы матерей.
Пойми его, мое простое слово:
мы не боимся, мы закалены.
Мы защищать своих детей готовы.
Но ты пойми: мы не хотим войны!
Мы не хотим, чтобы на поле боя
опять шагали тысячи бойцов,
чтоб стало черным небо голубое,
а дети оставались без отцов.
Ты тоже мать.
Так встань же вместе с нами,
прижми ребёнка своего к груди.
Ты не одна! Нас много – погляди:
в Москве, в Корее, в Лондоне, Вьетнаме.
Ты не одна —
нас много в этой схватке
за то, чтоб мир – народам всей Земли,
чтоб сын твой тихо спал в своей кроватке
и делал из бумаги корабли.
Чтоб солнце, подымаясь на рассвете,
росою засверкало по траве.
Чтобы смеялись, пели, жили дети
В Америке,