Шанс на то, что он меня не узнал, имелся, но не очень большой.
Костюм-трансформер послушно превратился в неприметный рабочий комбинезон. В нем я вряд ли сойду за постояльца, скорее за подсобного рабочего. Туфли остались теми же, но по ним меня вряд ли будут искать.
С улицы донесся визг покрышек.
Я выглянул в окно. Из остановившегося кара, длинного, как сосиска, стремительно выскакивали мужчины в черных костюмах. За первой машиной тормозила вторая. Явились по мою душу! Администратор все-таки смотрел новости!
Ухватив с тарелки кусок хлеба и жуя на ходу – эх, жаль, не удалось поесть, – я выбрался в коридор. Тут, к счастью, никого не было, тускло горели лампы под потолком.
К лифтам я соваться не стал, а пошел к задней лестнице, предназначенной для прислуги. Воровато оглянувшись, захватил стоявшую у одного из номеров швабру и водрузил ее на плечо.
По лестнице я шагал, беззаботно насвистывая. Встретившаяся между третьим и вторым этажами горничная поглядела на меня удивленно, но ничего не сказала. Я кивнул и протопал мимо.
Но как я ни спешил, служебный выход успели перекрыть. В дверном проеме, мило беседуя, стояли тип из службы безопасности гостиницы и один из гостей в черном костюме. При моем появлении они дружно выхватили оружие.
– Эй, что такое? – сказал я испуганным голосом, не прекращая идти. – Вы что?
– Выходить из гостиницы запрещено, – сказал охранник. – Ловят кого-то…
– Ну вот, а у меня работа. – Я сделал еще шаг.
Лампочка под потолком была настолько тусклой, что рахитичный светляк справился бы с ее обязанностями куда лучше. Благодаря этому мою преступную физиономию узнали только в последний момент, когда я подошел вплотную.
Обладатель черного костюма побледнел, и ручка швабры с грохотом заехала ему в лоб.
– Как? – Охранник попытался отшатнуться, но получил тычок под ложечку. Захлебываясь слюнями, упал на колени, а оглушил я его кулаком с зажатым в нем пистолетом.
Два тела остались лежать на полу.
– Вот так, – сказал я.
Еще одно уголовно наказуемое деяние в довольно длинный список. Если правосудие Земекиса доберется до моей скромной персоны, то процесс получится интересным, а наказание – суровым. Хорошо, если дадут лет триста заключения или век каторги. А то ведь могут отправить на электрический стул или на виселицу.
Нравы у них тут, в Смешанном секторе, простые до неприличия.
Не выпуская из рук швабру, я выбрался в задний двор гостиницы. Выход из него был только один – на улицу, где у главного входа расположились машины полицейских. Но невысокий забор не стал препятствием. С надсадным кряхтеньем я перебрался через него и занялся тем, к чему привык за последние дни, – обратился в бегство.
Бегущий человек не вызывает подозрений в одном случае – если он в спортивном костюме. С этим сложностей не возникло, и вскоре я трусил вдоль улицы, изображая совершающего пробежку горожанина.
План Бураков-сити я изучал тщательно, так что целенаправленно