– Я и дома, и церква строил. Мне все подручно. В моих руках топор как игрушка детская.
– Хорошо.
– Еще бы! – Ефрем помолчал, глянув исподлобья. Изучающе. И решил, что сейчас можно и самому нового знакомого попытать. – А ты вот, Тимофей, откуда пришел?
– Из Сибири я сейчас.
– Прямо из Сибири? – недоверчиво протянул Ефрем.
– Из самой, – усмехнулся казак, забавляясь неверием собеседника. – Я с Воейковым на Кучума ходил. Слыхал про такое дело?
– Как же, слыхал, – уважительно отозвался Ефрем. – Только ты что-то без сабли, как обычно, казаки здесь ходят.
– Я у знакомого купца остановился. Там все и оставил.
– Добро. – Ефрем многозначительно уставился на пустые чарки.
Новый знакомец ему начинал нравиться. И чего это он сразу кинуться на него хотел? И придет же такое в голову! А ведь трезвый еще был.
– Я твой взгляд, земляк, понял, – добродушно сказал Тимофей. – Сейчас еще возьмем.
Гомон вокруг них становился все сильнее. Ефрем, захмелев, уже позабыл про свой зарок уйти из кабака после первой чарки.
– Лес там, знаешь, какой? – говорил, наклонив голову, казак. – Войдешь – назад не воротишься!
– Как же ты вышел? – пьяно рассмеялся Ефрем.
– Дурак, я один не ходил! – подмигнул ему Тимофей. – Один человек там не жилец!
– Так что ж вы Кучумку так и не взяли? Ить, говорят, он к ногаям ушел?
В голосе Ефрема слышалось некое злорадство. Хотя чему он мог радоваться – непонятно. Тимофей, однако, подобрел. И злой насмешки в словах плотника не слышал.
– Он хитрый, – поскреб пальцами по мокрому столу, как бы изображая некое ползущее существо, способное укрыться где угодно. – Если Ермака смог одолеть, вишь ты, его так просто не возьмешь, – задумался казак. – Но жизни ему мало осталось.
– Откуда ты знаешь? Ты что, пророк?
– Я не пророк! Так воевода сказал.
– А ты ему веришь?
– Воейкову? – Тимофей снисходительно посмотрел на Ефрема, чувствуя в нем земляного червя, не знающего воинской службы, а стало быть, не способного оценить поступков и действий тех, кто ежедневно рискует своей жизнью, подчас за малую плату. – Я ему верил, как отцу, это правда.
– А чего ж тогда ушел?
– Я долго на одном месте не сижу, – улыбнулся казак своим мыслям. – Я птица перелетная.
За соседним столом разгоралась нешуточная ссора. Тимофей туда почти не смотрел. А Ефрем нет-нет да и глянет.
Молодой парень, чуть помоложе Тимофея, что-то упрямо доказывал своим приятелям. Но, похоже, настоящими приятелями они ему не были.
Парень поднялся было со своего места, так один, здоровый, плечистый, сразу вдарил его в лоб. Парень покачнулся, но не упал. И бросился на обидчика. Но двое других сразу подмяли его, стукнули головой об пол.
– Эй, Шпыня, ты не буянь! – крикнул кабатчик, мужик здоровый, плечистый.
Он, вероятно, знал кого-то из этих троих.
– Ничего, обойдемся, Игнат! Мы его сейчас уберем!
Трое мужиков подняли бесчувственного