– Как вам известно, глубокоуважаемый доцент Суконцев, к каждой лекции нужно подготовиться, а доценты у нас на кафедре читают лекции по другой тематике, для хорошей подготовки к лекции необходимо время, а все возможные лекторы завтра с утра задействованы в операционных. Так что я, как освобожусь, постараюсь сразу к вам подойти, но это будет не раньше пятнадцати часов. Будьте здоровы. – Профессор положил трубку, на сердце был какой-то грязный осадок.
Луганцев долго вспоминал кто такой Суконцев, но никак не мог припомнить, хотя наверняка они не один раз встречались в Вузе.
На следующий день, как было обещано, в назначенное время Александр Андреевич переступил порог парткома института. За столом сидел низкорослый лысеющий человек с выпученными глазами, как у больного Базедовой болезнью.
– Здравствуйте, товарищ Суконцев. Простите, не знаю вашего имени-отчества.
– Меня зовут Игорь Борисович, – скривившись, не здороваясь, ответил Суконцев и предложил профессору присесть.
Луганцев поблагодарил и отодвинул стул подальше от стола.
– Так вот, профессор, я хотел бы знать, когда вы пресечете свое аморальное поведение?
– И в чем, по-вашему, выражается мое аморальное поведение?
– Вы мне еще задаете такие вопросы! А не вы ли живете со студенткой Белоусовой в своем служебном кабинете? А не вы ли бросили жену и сына.
Суконцев выскочил из-за стола и, брызгая слюной, начал обвинять профессора во всех смертных грехах, он размахивал руками, рассказывал о том, как коммунистическая партия борется за укрепление семьи, увеличение рождаемости, упрекал Луганцева об уходе от линии партии, от учения товарища Сталина. В тот момент, когда секретарь парткома стал угрожать Александру Андреевичу исключением из партии, тот заулыбался.
– Вы что смеетесь, Луганцев.
– А что же прикажете мне плакать в то время, когда вы несете полную чушь, рассказываете небылицы. И смею вам заметить, товарищ партийный секретарь, для того, чтобы человека исключить из партии, его хотя бы в нее нужно принять.
Пауза долго висела под потолком партийного кабинета. Глаза у Суконцева готовы были вылезти из орбит.
– Так вы хотите сказать, что не являетесь членом партии. А как же вы стали профессором?
– Дорогой мой, я полагаю, вам известно, что ученые степени и звания присваивает ученый совет, а не партком.
– Да как вы смеете принижать роль партии!
– Нет, это вы! Вы сейчас уронили честь руководителя парторганизации своим незнанием ее членов. Это ли не принижение высокого звания коммуниста. – Луганцев встал. – И советую вам по вопросам разного рода сплетен меня больше не беспокоить. Прошу не вмешиваться в мою личную жизнь. Я как-нибудь сам во всем разберусь. Кроме того, не вздумайте третировать студентку Белоусову, она порядочная, честная, трудолюбивая девушка. А в райком дорогу я знаю не хуже вас. Будьте здоровы,