Олег вспомнил вчерашние слова «Хозяина тайги» про Варю, которая учит детей плясать, вспомнил танцующих в фойе детей, и уточнил: «Это те самые коллективы, которые вчера репетировали в ДК?» «А ты глазастый! – похвалил помреж – Тебя ж почти выносили из студии. Я думал, ты лыка не вяжешь, и вообще не в себе, а ты, оказывается, ещё и успевал засекать, чего творится вокруг! Правильно говорят: кто пьян да умён – два угодья в нём! Давай уже! Едем! Едем!»
«Волга» из гаража местной администрации живо добросила до площадки Олега, помрежа и ещё тех двух, каких-то там. В местном парке творилось массовое гуляние. Танцевали ростовые куклы на маленькой эстраде, карнавально одетые ходулисты возвышались над гуляющей публикой.
На одной из площадок играли в капканчики. «Поехали!» – кричал в микрофон красноносый клоун, отчего врубалась разухабистая музыка, а массы народу с визгами и писками бежали по кругу. «Стоп!» – командовал клоун, и те, которые не бежали, ловили бегущих.
На главной сцене звучала стилизованная под варган музыка, и исполнялся некий народный танец. Множество детей в огромных меховых шапках совершали хороводы и перестроения. Одеты они были в одинаковые мешковатые костюмы, и большеголовым своим видом напоминали гномов. Некоторые держали в руках игрушечные бубны, которыми то и дело синхронно взмахивали.
В первом ряду зрителей оказалась Варя. Она следила за детским танцем, то и дело посылая руками на сцену магические пассы. Сильней всех гномов была она озабочена чёткостью исполнения перестроений, синхронностью прыжков и взмахов бубнами.
Олег Андреевич протолкался вперёд сквозь плотную массу зрителей. Танец маленьких гномов, судя по всему, приближался к финалу, когда он оказался совсем рядом с Варей, и сказал, наклонясь к её розовому ушку: «Я люблю вас, Варя!» Она даже не повернула головы в ответ, а продолжая выделывать руками указующие жесты, спокойно ответила: «А я-то как вас люблю!»
Олег Андреич растерялся. Он-то произнёс признание нежданно для самого себя, от внезапного чувства необходимости срочного экспромта, и без всяких там надежд.
Варя двинулась в ту сторону, где заканчивалась эстрада, и был выделен проход в ограждениях. Олег Андреевич не отстал от неё, продолжая оставаться всё в том же, неопределённом настроении. Ладно бы, она, хоть обернулась, чтоб увидать, кому отвечает. Логично с её стороны было бы удивиться признанию от едва знакомого человека, оценить нелепость ситуации, несоответствие их возрастов. Приняла бы Варя его слова за шутку, выразила бы недоумение, или даже протест… ко всему подобному Олег Андреевич