Но там ты точно знаешь, что за облаками сияет солнце, думал Санька. А здесь что?
Он посмотрел вверх. Всё то же ровное жемчужное сияние. И только ворон Гоша кружит в вышине, даёт глазу зацепиться за себя, чтобы не утонуть безнадёжно в этом приятном и даже, наверное, красивом, но почему-то не слишком радостном сиянии.
А ведь и Марина Шахатовна тоже не отбрасывала тени, подумал Санька. Хотя и сидела под солнцем. Там, в мире людей. Наверное, это должно что-то значить, – я в стране теней, где теней-то и нет.
«Почему ты думаешь, что это страна теней? – спросил он себя и сам себе ответил. – А где же ещё? Как иначе назвать страну, где Хозяйка – Марина Шахатовна. Она же… Ладно, не буду называть, если не принято. Вообще-то, – размышлял он дальше, – я должен был, наверное, испугаться до полной неподвижности. Но мне почему-то не страшно. Ну, почти. Это потому, что тебе пока ничего особо страшного не повстречалось. Подумаешь, любящий полакомиться малюсенькими птеродактилями цветок или говорящая змея! Они же на меня не напали. Вот остатки моста – это да, это было страшновато. Но и то лишь потому, что они рухнули сразу после того, как я оказался на другой стороне…»
Так, размышляя о разном, Санька шёл и шёл вперёд. То ли потому, что он отдохнул возле колодца, попил воды и даже немного поел; то ли потому, что втянулся в дорогу; то ли по какой-то иной причине, но усталости он не чувствовал и казалось, что идти вот так может очень и очень долго, хоть десять километров, хоть двадцать, – до самого Неживого леса. И ещё дальше. Туда, где мама. И потом, вместе с ней, – к источнику жизни.
Ворон Гоша, чьи крылья были намного быстрее Санькиных ног, то намного обгонял Саньку, улетая далеко вперёд и почти исчезая из виду, то возвращался, делая над ним круги, то опускался на вершину какой-нибудь скалы у дороги и сидел там, дожидаясь, пока Санька подойдёт ближе. После чего снова взмывал в воздух.
Саньке нравилось следить за ним – летал Гоша красиво, можно даже сказать, мастерски. Сразу видно – не какой-нибудь воробей, не в обиду им будет сказано. Хотя кому обижаться? Не видно здесь пока ни воробьёв, ни синиц, ни галок, ни даже обычных ворон. Из всех летающих – только мини-птеродактиль, сожранный плотоядным цветком и ворон Гоша. Из ползающих – говорящая змея Куся. Вот и весь животно-птичий мир.
После очередного поворота, огибающего мощный скальный выступ, дорога вновь пошла в гору, карабкаясь на гряду холмов впереди, к седловине. На часы в смартфоне смотреть было бесполезно, они давно показывали какую-то полнейшую несуразицу, но Саньке показалось, что стало чуть темнее – жемчужный свет, сочащийся с неба, вроде бы немного утратил яркость.
Гоша спланировал с высоты, взмахнул крыльями, уравнивая скорости, и сел Саньке на плечо. От неожиданности Санька засмеялся. Идти с вороном на плече было прикольно.