– Есть только в роддоме напротив. Но там я не властен. Да включат сейчас, Пётр Михайлович! Не переживайте. У нас так часто бывает.
Как бы в подтверждение слов главврача люстра вновь оживает, но на этот раз лампы светят вполнакала.
– Сделайте же что-нибудь, – раздаётся из динамика рядом с монитором злой голос Кольцова. – Аппаратура на пределе. Мониторы еле теплятся. Лисин, где вы там? Вы главврач или утка палатная?
– Так, это я уже где-то слышал, – шепчет Лисин, тупо уставившись на Бубукина. Затем громко добавляет: – Сейчас что-нибудь придумаем.
– Так думайте, если ещё не отвыкли. И побыстрее, – гремит раздражённым голосом Кольцова динамик. – У меня показатели не читаются. Я на глазок работать не обучен. – Кольцов замолкает. Из динамика слышны лишь хриплые звуки кардиографа. Сердце Нефёдова бьётся неровно и редко.
Бубукин, не отрываясь, с упрямой надеждой смотрит на тусклую люстру. Затем, удручённо махнув рукой, лезет в карман за мобильником. Набирает номер.
Далее слышны лишь обрывки его разговора по телефону: «Алло, Селезнёв! Бубукин на связи. Кто у нас дежурит? Что-что? Это не у меня что, это у тебя что! Да, не только в роддоме, в районной тоже нет. Откуда знаю? От верблюда. Я у него. Не у верблюда. У Лисина. Ну знаешь – там может родится, а может, ещё и не родится. Фифти-фифти! А у нас на все сто – помрёт вполне конкретно. Всё, считай за приказ. Переключай. Сказал, прикрою, значит, прикрою. Будь».
Бубукин запихивает мобильник в карман и вновь начинает нервно ходить из угла в угол кабинета.
– Так будет напряжение или нет, начальнички, вашу мать? – вновь яростно пробуждается динамик.
– Скажи, что сейчас будет, – шепчет Лисину Бубукин.
Но ответ уже не требуется – лампочки в люстре дружно вспыхивают и затем, несколько раз мигнув, загораются ровным ярким светом.
– Так, быстро откачиваем кровь. Шунт левее, ещё левее. Теперь зажимайте. Господи, кто вас учил? Такие же Лисины с Бубукиными. Дайте я сам! – Сквозь совсем слабый и неровный ритм биения сердца слышен раздражённый голос Кольцова. По всей видимости, он позабыл отключить микрофон.
– Ну, я ему характеристичку напишу. Сортиры чистить не доверят, – Лисин со злостью смотрит на монитор. Затем оживляется: – Всё, Пётр Михайлович! Хоть я и не силён в трансплантации, но тут и стоматологу понятно…
Как бы удостоверяя слова главврача, в динамике последний раз хрипнул кардиограф и затих.
– Нет, шунт не поможет, – прерывает тишину упавшим голосом Кольцов. – Куда его – аорта на волоске. Не так бы глубоко ребро. Как ножом. Нет, такой клапан держать не будет. Здесь уже ничего не поможет! Ничего! Попался бы мне этот подонок с иномаркой! Давайте анестезию. Ну не мне же – Маракину. Вот сюда перекладывайте. Пониже чуть. Вот так! Микрофон-то кто-нибудь отключит? Что вы всё забываете! Персональчик! Ужас как…
– Ну, вот и всё! – Лисин