– Что это? Чем это пахнет?
– Кустарник, – ответил Славка, – такими мелкими цветочками цветёт.
Они подошли к гостинице, светившейся всеми окнами. Из них вплывала в ночь задумчивая музыка, и Маэстро подумал, что совсем не так представлял себе легендарный Байконур. Тёплая ночь, зелень деревьев, освещённых светом люминесцентных ламп, музыка, голоса и песня, доносившаяся из открытого окна, напоминали юг, Сочи, с его ритмом настоящего и показного веселья, с той единственной разницей, что сходство ограничивалось освещённым пятачком перед гостиницей, да до ближайшего моря можно только долететь.
На обратном пути Славка изображал экскурсовода.
– Товарищи экскурсанты, посмотрите налево, – говорил он, как опытный гид. – Перед вами место, откуда отправили в небо первый космический лифт. Поясняю, лифт для наглядности… Ничего получается?
– Прямо как у Эйнштейна. У него тоже лифт для наглядности.
– А он в период создания теории относительности, я думаю, лифтёром подрабатывал. А затем этот штрих из его биографии выбросили. Для солидности. Мол, так и так: работал в патентном бюро. И всё становится на свои места: знакомство с новыми идеями в различных областях не могло не привести к естественному открытию.
Славка непрерывно болтал. Возможно, он намолчался перед этим.
– Итак, леди и джентльмены, это место как бы специально выбрано для космических стартов. Оно удалено от населённых пунктов и больших городов согласно требованиям международных санитарных акустических норм. Скажем, от Москвы что-нибудь на две тысячи километров, от Ленинграда на две тысячи пятьсот, от Владивостока порядка пяти тысяч. Правда, не знаю, согласовано ли это место с Лигой защиты животных, потому что водятся тут суслики, тушканчики и прочие пресмыкающиеся, а также пауки, фаланги, они же сольпуги, они же бихорхи.
Они шли, а над головами их разливалось сияние люминесцентных ламп, от которого масляно блестело шоссе.
– Это место, высоко поднимается над уровнем моря, а поэтому свободно от туч или облаков и как бы самой природой создано для космических стартов. А вообще, – переходя на обычный тон, добавил Славка, – довольно паршивое место, и почему тут площадка, хоть убей, не пойму?
– Удобно для выведения, – пояснил Маэстро.
– Чёртова пустыня: песок да глина. Я вот считаю, что не запуски, а эти здания – подвиг. И всё здесь привозное: кирпич, стекло и последняя пуговица. Кругом песок, но, говорят, и он негоден для строительства, а строительный возят издалека. Теперь тут ничего, комфорт. Ты бы раньше посмотрел.
– Да, совсем забыл, – спохватился Маэстро. – Я тебе посылку привёз и письмо.
– За такие вещи полагается канделябром. Поторчишь тут с моё, начнёшь понимать, что такое письмо.
Глава 3
– Послушай, Юра, Здесь прямо-таки для тебя написано, – не унимался Аркадий Взоров, листая журнал. – Ответы читателей на анкету: