Она была занята тем, что аккуратно складывала в большой чемодан рубашки мужа. Игорь уже сделал уроки и прикидывал, чем бы ему заняться: то ли одному в кино сходить, то ли зайти за приятелем, живущим в соседнем доме, и позвать его погулять. Можно вообще никуда не идти, а помочь маме собирать папины вещи. Тоже интересное занятие. Он достал из шкафа сложенные стопкой отцовские шерстяные вещи – два свитера, теплую фуфайку и красивую красную жилетку.
– Не нужно, сынок, положи на место, – улыбнулась мама.
– Почему? – удивился мальчик. – Разве в Москве не бывает холодно?
– Сейчас папа возьмет с собой только то, что ему нужно на ближайший месяц. В начале июня мы с тобой приедем и привезем все остальное. Все равно нам нужно будет заказывать контейнер для мебели и вещей, зачем же папе на себе лишнюю тяжесть таскать.
Он обиженно засопел и стал засовывать вещи на полку. Ну и пожалуйста, не хотите помощи – не надо, тогда он в кино пойдет.
– Мам, дай на кино, – попросил он. – И на мороженое.
– А уроки?
– Я уже сделал.
– Ладно. Значит, не поедешь со мной?
– Куда? – встрепенулся Игорь.
– Папу встречать. Я поеду на машине, потому что папа должен забрать с работы все свои книги и бумаги.
– Я с тобой!
Кататься на машине Игорь любил, но больше всего ему нравилось, когда их красные «Жигули» вела мама, ведь это так необычно – женщина за рулем, в Ленинграде такое нечасто увидишь, все оглядываются, смотрят с интересом, а мама при этом такая красивая и модная, и Игорь так гордится ею! Ему кажется, что, находясь рядом с такой необычной женщиной, он и сам становится необычным в глазах окружающих.
От проспекта Непокоренных, где они живут, до университета путь неблизкий, и всю дорогу можно посвятить вопросам, на которые маме придется отвечать, потому что в машине нет телефона, по которому она постоянно с кем-нибудь разговаривает.
– А мы в Москве где будем жить? Возле Кремля?
– Вряд ли, сынок. Скорее всего, где-нибудь в новостройках.
– А там метро есть?
– Ну а как же! В Москве очень красивое метро.
– Лучше нашего? – ревниво уточнил Игорь.
– Сам увидишь.
– А в Оружейную палату пойдем?
– Обязательно.
– А в Большой театр?
– Сходим, если билеты достанем.
– Достанем, – уверенно пообещал Игорь, – ведь в Мариинский папа всегда билеты достает.
– Сынок, то – Ленинград, а то – Москва. Здесь у нашего папы есть связи, и он может все достать. А в Москве их пока нет. Так что насчет Большого театра ничего не обещаю.
Отец уже ждал их у входа в университет на набережной. Рядом с ним стояли еще двое мужчин, и у всех троих в руках были папки и огромные связки книг. Снег еще не совсем растаял, тротуары грязные и мокрые, и свою поклажу они держат на весу. Сидя на заднем сиденье, Игорь наблюдал, как книги и папки укладывают в багажник, потом папа прощается с мужчинами, пожимает им руки, они обнимаются. Лицо у Виктора Федоровича грустное, и пока машина едет по Дворцовому