Я подкатил тележку к отделу мужской одежды. Джастин Филлипс стоял, вытянувшись во весь рост, слегка откинув голову и уставившись куда-то вдаль; создавалось впечатление, будто ему подвластно видеть нечто такое, что другим не дано напрочь, – это была его обычная поза – отрешенность. Возможно, я просто не мог распознать в этом хорошие манеры. Он всячески показывал, что выше той среды, в которой находится. Отличный трюк – воротить от всех морду и в то же время получать от них деньги. Может быть, именно за эту хитрость все управленцы и девушки-продавщицы так его любили. Они верили, что этот человек достоин большего, но он здесь и, несмотря ни на что, делает свою работу.
– Ваш заказ, мистер Филлипс, – сказал я, подкатив к прилавку.
Он проигнорировал мое появление, что, конечно, было неприятно, но, с другой стороны, я спокойно вывалил весь товар на прилавок, пока он таращился в проем между дверьми лифта.
И тут я услышал до боли знакомый золотой смех. Осмотревшись, я приметил компанию парней, с которыми учился в Челси. Они примеряли свитера, шорты и прочее барахло. Я знал их только в лицо, поскольку за четыре года совместного обучения мы ни разу не разговаривали. Верховодил у них Джимми Ньюхолл. Он был непобедимым полузащитником в нашей футбольной команде три года подряд. Его волосы, восхитительно желтые, казалось, всегда были залиты солнечным светом. Этакое крохотное солнце или маленький пожар в классной комнате. У него была широкая мощная шея, на которой сидела голова с совершенным лицом, будто изваянным великим скульптором. Все его элементы отвечали законам гармонии: нос, лоб, подбородок и все остальное. И его тело, под стать лицу, имело безупречные формы. Приятели Джимми не дотягивали до идеала, но были где-то близко. Компания примеряла свитера, смеялась, они развлекались в ожидании начала учебного года в Стэнфорде.
Джастин Филлипс подписал накладную, и я уже был на пути к лифту, как услышал возглас:
– ЭЙ, ЧИН! ЧИНАСКИ, А ТЕБЕ ИДЕТ ЭТОТ ХАЛАТИК!
Я приостановился и небрежно махнул им левой рукой.
– Посмотрите на самого классного парня в городе со времен Томми Дорси![6]
– Гейбл[7] – туалетный ершик по сравнению с ним.
Я бросил свою телегу и подошел к ним. Не зная, что предпринять, я просто стоял и смотрел на них. Мне эти мудаки никогда не нравились. Для других, возможно, они были красавцами, но не для меня. Что-то в их телах было от женской фигуры. В них присутствовала мягкость. Нет, ни за что не выдержать им настоящего испытания. Красивые пустышки. Они меня бесили. Нет, я их ненавидел. Они были частью кошмара, который всегда преследовал меня в той или иной форме.
– Эй, господин кладовщик, что же ты так и не сыграл за нашу команду? – спросил Джимми Ньюхолл, улыбаясь.
– Не хотел.
– Что, кишка тонка?
– Знаешь стоянку на крыше?
– Естественно.
– Увидимся там…
Они пошли на стоянку, а я снял халат и швырнул его в тележку. Джастин Филлипс-младший