Моцарт фехтования. Эдуард Гурвич

Тышлера на Олимпиаду. Кто-то, кажется, и без моего участия написал об этом случае в Центральный Комитет партии. Но я сохранил нашу договорённость. А вот Сайчук меня обманул: Тышлера на Олимпиаду не выпустили. Иначе говоря, это была очередная подлость. Я же оказался заложником своего слова. Кстати, в командных состязаниях наша сборная саблистов стала чемпионом в Вене. Но в полуфинале мы встречались с Венгрией за вход в финал. Из-за нехватки времени идут два последних боя. На одной дорожке фехтует тот самый Назлымов, я – на другой дорожке. Я вёл 4-0. Вижу краем глаза, что Назлымов проигрывает, уверенный, что я выиграю, значит, мы всё равно в финале, а ему напрягаться не надо. И тогда я решил, что он должен ответить за свои трюки в личных состязаниях. Ему надо «помучиться». Я делаю счёт 4:1, 2, 3…4. Помню, Назлымов был красный, как рак. Понял, что это ему – ответ. Я потом свой бой, конечно, выиграл. Но то была такая маленькая гадость, которая имела место, так скажем. Всё закончилось хорошо. Наша команда получила в Вене золото. И на следующий день мы улетели в Москву…

      – То есть, ты со своим Сальери играл в эти игры: угрожал писать докладную в ЦК КПСС о том, что наш советский спортсмен предал своего товарища и отдал бой, наказывал таким способом кого-то на дорожке?

      – Да, приходилось. А куда деваться? При этом в жизни я придерживался своих правил. Сайчук уговаривал меня промолчать. Назначил цену, пообещав за молчание пробить выезд моего тренера, числившегося невыездным, на Олимпиаду-1972. Я на этих условиях согласился не оглашать этот факт. И своё слово сдержал. А они нет. Но речь сейчас о другом. Закончив состязания, нас, саблистов как-то уж слишком поспешно в тот же день отправили в Москву. Со шпажистами же, как мне впоследствии рассказали, вышло иначе: личные состязания в шпаге выиграл мой товарищ Григорий Крисс. Когда же на следующий день начались командные состязания, Криссу, который уже начал первый бой, даже не дали переодеться и вместе с главным тренером Сайчуком впихнули в посольскую машину и вывезли… в Братиславу. Крисса посадили в самолёт и тут же отправили в Москву. Сайчук в последний момент убедил сотрудников КГБ оставить его при команде, за которую он отвечает. Его на той же машине отвезли обратно в Вену. А вот когда Крисса в защитном костюме прямо с фехтовальной дорожки с маской и шпагой в руках, не заезжая в гостиницу, уже доставили в Москву, мне позвонил ответственный секретарь федерации и сообщил: ты счастливчик, что тебя не привезли также; в КГБ, когда ты уже был в Москве, поступила информация, что кто-то из советской делегации с нерусской фамилией должен остаться в Вене, то есть стать невозвращенцем. Потому Крисса и, на всякий случай, Сайчука, было решено немедленно депортировать. С тебя подозрения сняты. Позже выяснилось, что КГБ перестраховалось: фехтовальная команда Эстонии поехала по обмену в Финляндию. И член команды, тот самый эстонец Ян Вянес, кандидат в сборную СССР, решил остаться на Западе. Надзиравшие за спортсменами сотрудники КГБ его упустили. Ну, и решили отыграться