– Я уже и сам догадался, – мрачно процедил Васильев. – Выкладывай!
– Мой дружок из штаба ОКСА связался с дежурным по оперативному управлению Генштаба. Он наш однокашник и попытался разузнать побольше об этом Фомине…
Начштаба опять замолчал и Васильев нетерпеливо прикрикнул:
– Не тяни резину! Что там еще? Что сказали в Генштабе?
– По-дружески посоветовали больше не наводить справки о Фомине. Если, конечно, не стремишься к крупным неприятностям. А напоследок дружок из ОКСА сообщил мне по секрету, что у Фомина в Афгане полный карт-бланш. Он действует самостоятельно, точнее, имеет право действовать именем командования ОКСА. Вот так, командир…
Васильев выдал виртуозное ругательство и с тоской посмотрел в ту сторону, куда отправились вертолеты.
– Пропал парень. Понимаешь, у меня такое предчувствие, что мы больше не увидим Ермакова.
– И у меня, – признался начштаба. – Но мы не можем ничего поделать. Штаб армии подтвердил полномочия Фомина и дал «добро» на проведение операции.
– Я верю в Ермакова! Такие не пропадают.
Комбат растянул губы в улыбке, не замечая, что противоречит сказанным только что собственным словам.
– Ты, конечно, хват, майор Фомин, но на этот раз тебя ждет сюрприз! Только рыпнись, и я тебе не позавидую! Надо же, сука, дохлым бараном прикинулся…
Комбат махнул рукой и, быстро успокаиваясь от пришедшей внезапно в голову мысли, отправился готовить батальон к передислокации в Джелалабад.
Глава третья
Без четверти три группа Ермакова высадилась на ровной каменистой площадке у подошвы горы, на обратном склоне которой прилепился горный кишлак. Погода была хуже не придумаешь: температура чуть выше нуля, с севера, с заснеженных вершин Гиндукуша, дул пронизывающий ветер, луна скрывалась за плотной пеленой низких туч.
Договорились идти налегке, но поклажи все равно набралось достаточно много. Десантники были одеты по-зимнему тепло. На голове черные шерстяные шлемы, сверху каски, грудь защищает бронежилет, тяжелые «лифчики» с боеприпасами, – четыре полностью снаряженных магазина для «акаэсов», две гранаты «Ф1» и две РГД, на правом бедре тяжелый десантный нож, за плечами двухсуточный сухпаек и вода, сверху наброшен маскхалат. Витвицкий и Калайчев, не теряя времени, распределили поклажу: четыре комплекта альпинистского снаряжения, два ручных пулемета, четыре снайперские винтовки и гранатомет, одну полевую и две портативные рации (их привез с собой Фомин), а также четыре ракетницы и диск с патронами для пулеметов. Фомин с Ермаковым отошли в сторонку. Майор расстелил на гладкой, отшлифованной ветром поверхности валуна карту и включил специальный фонарь, луч которого можно было заметить только с близкого расстояния. Он быстро сориентировался по карте и показал точку, где высадилась группа.
– До кишлака четыре километра. Двинемся по краю плато, у входа в ущелье разделимся. Вы со своей группой перекроете единственную тропу, ведущую в кишлак, мы оседлаем вход в ущелье и прикроем вас с тыла. Радист с полевой рацией в какой группе?
– Сержанта