В кабаке стоял гвалт. Разогретая вином и другими напитками публика, крепко бранясь, обсуждала сегодняшнее событие. На этот раз Дионизио безучастно воспринимал болтовню подвыпивших мужчин. Подошел юнец, сын хозяина заведения, и принял заказ – прошутто и кувшин домашнего красного. Дионизио не вслушивался в гомон, лишь автоматически опытным музыкальным слухом вычленяя фразы говорящих, словно звуки отдельного инструмента из оркестра. Большинство обсуждало действия палача. Некоторые пытались найти причину грома, разогнавшего толпу. Принесли снедь. Дионизио наполнил кружку и тут же влил содержимое в себя. Домашнее красное теплотой разлилось по телу. Мясо же он ел апатично, абсолютно не разбирая его вкуса и запаха. Он выпил еще кружку.
Из угла раздался знакомый голос:
– Ни черта вы не понимаете! Она не была ведьмой! Это ее музыкант-любовник подвел со своими интригами.
Дионизио резко обернулся. За столом в углу сидело трое мужчин, один из которых был очень хорошо знаком ему. Это Антонио, из Папской аптеки. Двое других пытались оспорить его тезис, что хозяйку сада при аптеке, Анну, сожгли ни за что: «Святые отцы ошибаться не могут». Раз сожгли, значит, было за что. Антонио не сдавался и порой переходил на повышенный тон. «Тоже, видишь, переживает. Хотя, что тебе, аптекарь, до Анны. Ты не разделял ее идей». Дионизио отпил еще вина.
Взгляд упал на знакомую шляпу. «Массимо! Мальчишка! И этот в кабаке! Ух, юнец, не рановато ли?» Молодой человек сидел за маленьким столом один. Парень вжался в стул, наверное, чтобы его не увидели. Ну да, отец, знатный сапожник, узнает, мало не покажется. Дионизио обратил внимание, что юнец не отводит взгляда от какого-то посетителя. Линия, мысленно проведенная ту сторону, уперлась в Антонио. «И чего мальчишка так всматривается в аптекаря? Прямо испепеляет его взглядом».
Прошло четверть часа, Антонио поднялся из-за стола со словами, что ему пора идти, чтобы Лючия, его жена, не слишком бранилась. Подав несколько монет мальчишке-официанту, аптекарь водрузил на голову шляпу и направился к выходу. Лишь только дверь за ним закрылась, поторопился к выходу и Массимо, расплатившись за трапезу. Дионизио стало очень любопытно, что затеял юнец, и он тоже покинул питейное заведение.
На улице было темно и безлюдно. Ветер порывами хлестал дождем по лицу. Дионизио увидел, что Антонио, пошатываясь, движется в сторону аптеки на piazza della Scala, 23. Чуть поодаль по другой стороне улицы шел, а точнее, крался, кутаясь от дождя в плащ, молодой человек. «Зачем Антонио после кабака пошел в аптеку? И что затеял Массимо? Здесь явно