По-русски, по-казахски, по-английски
Одеты, лишь когда они – слова.
Они не опасаются убийц,
Любой палач пред мыслями бессилен,
Они свободно бродят средь извилин,
Не замечая линии границ.
Подвластен им и тот, и этот свет,
При помощи надгробий полустёртых
Они с живыми связывают мёртвых,
Не исчезая в суете сует.
У мыслей нет родного языка,
Хотя нутро у них бывает разным:
Одни чисты, другие безобразны,
Щедры – у умного, бедны – у дурака.
Им всё равно, какой стране служить,
Для них нет слов «чужие» и «родные»,
Пусть даже их родители немые —
Для наших мыслей важно просто жить.
«Да, я привык довольствоваться малым…»
«Бесстрашных у нас раз два и обчелся, за границу все не уедут, а вот „абсолютно нечего терять“ людям не будет никогда, потому что наши люди привыкли довольствоваться малым.» / Sam Kali
Да, я привык довольствоваться малым
И мне претят излишества и шик.
Возможно, я и глупый, и отсталый,
Но для меня богатства – это пшик.
Стакан воды и чёрствый ломоть хлеба,
Во время сна навес над головой,
И синева безоблачного неба,
И ширь степей с пожухлою травой.
За горизонт бегущая дорога,
Что приведёт к родному шалашу,
И проповеди истинного Бога,
Которого о чём-то расспрошу…
С такой мечтой я для живых безвреден,
Ведь мудрецы столетья говорят:
«Кто на земле желаниями беден,
Тот и в лишеньях сказочно богат».
«Людская грусть на глаз неразличима…»
Людская грусть на глаз неразличима,
Она не делится по весу иль цене,
Душевной боли не важна причина,
И перед ней все люди наравне.
Страдают одинаково от стресса,
Свою судьбу кляня и так, и сяк
Богач, разбивший фару мерседеса,
И отощавший без еды бедняк.
Летит по свету, обращённый в Небо,
Из сердца рвущийся их неподдельный стон:
Один мечтает о кусочке хлеба,
Другому нужен лишний миллион.
Чужой тоски никто не понимает,
Она как тайна в матовом стекле.
Печаль и смерть – две истины – равняют
Всех меж собой живущих на земле.
«Тру стихи свои яростно пачками …»
Тру стихи свои яростно пачками —
Те, что злят и меня, и людей.
Они пошлою грязью запачканы,
Без добра, без души, без идей.
Отстрадать, отлюбить и отплакаться,
Нервы прошлым своим теребя.
Есть ли место, где мог бы я спрятаться,
Без оглядки сбежать от себя?
Под защитой приюта укромного
Отдохнуть бы от всяких сует
Иль под сенью безумия тёмного,
Где ни мыслей, ни памяти нет.
Без