– Шлеп!!! – последнее, что расслышал малыш. Густое облако испарений укутало окрестности и в этом вонючем тумане утонула красота раннего утра. Вскоре встревоженные шелесперы осмелились подползти к этой куче и принялись за работу. Когда они откопали Ооноора, это был уже не тот Ооноор, которого накрыло. Он встал, отряхнулся и посмотрел на кучу.
– Говно Птицы Урч, – заявил малыш и, присмотревшись, добавил. – Еще свежее. Согласно теории вероятности – весьма редкое явление. То есть, практически невероятное.
И маленький Ооноор Опайяканайяял задумчиво побрел прочь.
Первое, что бросилось в гляделки Наставникам – малыш Ооноор позволил в этот оборот уложить себя, а в следующий оборот – разбудить во время занятия. И это были только цветочки…
Ну а потом уж пошли зафиксированные во всех биографических хрониках вехи, как то: на очередном занятии Ооноор, проснувшись уже самостоятельно и поднявшись к пульту, написал свою, ставшую впоследствии знаменитой, теорему неубывания. Так как это было занятие по почвоведению, то не активизированные загодя в направлении математизии однокашники ничего не поняли, а преподаватель почвоведения еще целый пук пытался осознать, свидетелем чего ему довелось стать.
В другой же раз разгневанный малыш Ооноор, так и не уснув на очередном занятии, прогнал от пульта преподавателя Куркурла, наподдав ему при этом добрую дюжину подзадников. И на экране вывел свое знаменитое этическое обоснование принципа неизбежности. Испуганный наставник был преподавателем физкультурного дела.
Так и пошло – раз за разом. Избавились от него только путем досрочного перевода в Высшую Школу Руаники.
В Высшей Школе Руаники он подавал изрядные надежды. Преподаватели привечали и любили любознательного Ооноора Опайяканайяяла даже не за его сметку, умные пытливые вопросы, находчивую изворотливость ума, а именно за любознательность.
Кульминация наступила внезапно. На Официальной Лекции Главного Профессора, в торжественный момент перед изложением последним Основного Вывода Руаники звенящую почтительную тишину разорвал дерзкий юношеский голос Ооноора:
– Да ерунда все это!
И покуда ошалевший от такого кощунственного нарушения ритуальной паузы профессор беспомощно ворочал гляделками и сегментарными линзами, Ооноор убедительно подтвердил свое утверждение стройными рядами математических символов.
Дальнейшая жизнь Ооноора могла сложиться вполне безоблачно, если б не одно странное и, прямо скажем, загадочное свойство его натуры, обнаружившее себя после того, как создатель многочисленных Теорий, автор основополагающих Открытий и многообещающих Рацпредложений обратил свое внимание на труды прочих соратников по науке – обнаружив в них разительное несоответствие его собственными убеждениям, он как-то легко и неопровержимо