– Не зна-а-аю, – тихо ответил Клим. – Я просто делал фото пещеры и немного отстал… а там… Как я тут оказался? – он недоуменно посмотрел на стоявших, а затем принялся рассматривать забинтованную руку и свое отражение в зеркале, висевшем на стенке.
– Ты только что очнулся? – Аян подозрительно посмотрел на парня.
– Да… А что?
– Хм… – Феникс украдкой глянул на гида, который как-то странно смотрел на очнувшегося и не спеша отступал к выходу. – Ну и дела, – помотал он головой, думая: «Судя по застёгнутому спальному мешку и тому, что очнувшийся до сих пор укатан в изотермическое одеяло, вряд ли он вставал и мог что-то сделать».
– Что происходит? – Клим старался понять причину их взбудораженности.
– Я, конечно, рад, что ты в порядке. Вроде как… – Феникс прокашлялся и окинул парня недоверчивым взглядом. – Эм… В общем… Александра не стало.
Повисло молчание.
– Как не стало? – Клим провел ладонью по заспанным глазам и попытался встать, но головокружение нахлынуло с новой силой, заставив его сесть обратно; словно в данный момент они находились в каюте маленького суденышка, которое подхватила и тряхнула большая волна.
– Мы думаем… это сердечный приступ, – неуверенно заключил Аян. – Нашли его прямо тут у палатки, буквально пять минут назад.
– Чёрт! Не может быть… – с улицы донесся голос Давида. – Твою ж мать… – он ворвался в палатку – его лицо было таким же озадаченным, как и у тех, кто сейчас стоял внутри.
Нарвавшись сходу на недовольного военного, он виновато кивнул и бочком протиснулся к Климу.
– Слава Богу, ты жив! – Давид нервно похлопал Клима по плечам. – Что случилось с Саней?
– Понятия не имею, – ответил Клим, накидывая на себя кофту.
– Мы, знаешь, как перепугались за тебя? Места тут себе не находили!.. Искали… Не пойми что творится…
– Успокойся, Давид! – настойчиво попросил Феникс. – Лучше пойдем-ка со мной, поможешь перенести тело. А ты, – он исподлобья посмотрел на Клима, – одевайся и приведи себя в порядок – нужно поговорить о произошедшем в пещере и обо всём доложить начальству.
Феникс громко выдохнул и положил на столик разбитый фотоаппарат. Давид еще раз глянул на Клима, еле заметно кивнул, и они вышли из палатки.
Неугомонный, сильный ветер завывал и щипал палатки, где-то далеко линия горизонта начинала менять градиент, переливаясь из темно-синих оттенков в ало-оранжевые тона. До рассвета оставалось всего ничего. Белые холодные вершины молча взирали на припорошенный снегом лагерь и угасающий костер. Очередной день, проведенный в горах, подходил к концу.
* * *
Хмурое раннее утро началось со сбора вещей.
– Значит, судить некого, и незачем лишних дискуссий сейчас тут разводить. Через час выходим к вертолетной площадке, – хмуро произнес Иван.
– Мы что, просто кинем его здесь? –