Наш путь к разводу начался за несколько дней до свадьбы. Мы оправились в Донельсон, Теннесси, где в приходе Святого Розария у нас была назначена встреча со священником, который должен был провести службу. Это добрых сорок пять минут езды от Нэшвилла, города моего детства: поскольку в тот год случился настоящий брачный бум, все священники поближе были уже заняты. Едва съехав с автострады, мы заблудились и петляли по одинаковым улицам, застроенным типовыми домами с фундаментами из шлакоблоков. Ни о чем, кроме как о маршруте, мы толком не говорили. Мой муж был уверен, что я должна знать, где мы находимся, – в конце концов, я выросла в Теннесси; однако я не была ни в Донельсоне, ни в церкви Святого Розария с десяти лет. Да и ориентироваться на местности никогда не умела.
Стоял июнь – все хотят пожениться в июне, – было жарко, полно мошкары. Позади остался уик-энд обязательных католических брачных семинаров, невероятно нудных занятий по естественному планированию семьи (в моем детстве мы называли это ритмикой) и личных опросников (Какие домашние обязанности будете выполнять вы? Что будет делать ваш муж? Что вы будете делать вместе? 1. Гладить белье; 2. Выносить мусор; 3. Составлять списки основных покупок). Теперь нам предстояло встретиться с глазу на глаз с отцом Кибби, чтобы еще кое-что обговорить. Мы с мужем оба католики. Он не хотел иметь ничего общего с церковью, но готов был обвенчаться, чтобы порадовать мать. Для меня это значило больше. За двенадцать лет приходской школы из меня выпилили настоящую католичку. Брак – одно из семи таинств, которые я выучила вместе с таблицей умножения в третьем классе. Для меня роль церкви в браке не была определяющей, и тем не менее достаточно важной. Брак был одним из таинств, на которые я имела право.
Когда мы добрались до приходского офиса, мои руки взмокли не только от жары. Мы опоздали, а это было крайне нежелательно. Встреча со священником не сулила ничего хорошего – неприятности, грехи, исповедь, – но отец Кибби был молод и дружелюбен. Он объяснил, что прочтет нам вопросы, прикрепленные к его планшету и, по мере наших ответов, будет заполнять соответствующие поля. Июньские жуки бились в москитную сетку. В самом конце, сказал он, мы должны будем подписать форму.
Веруем ли мы в Бога и католическую церковь? Да.
Будем ли мы воспитывать наших детей католиками? Да.
Вступаем ли мы в брак по легкомыслию? Нет.
Этот брак может разрушить только смерть? Смерть?
Смерть. То есть, если у нас ничего не выйдет, все, что мне остается, – это умереть. Меня попросили поклясться, что я предпочитаю смерть разводу. В этот самый момент, еще до