“Власть”. Что мы имеем в виду? “Способность определять участь другого человека”. Слушайте, вы, люди науки, строительные магнаты и формирователи общественного мнения: мой самолет может вылететь из “Ла Гардии”, и прежде чем я приземлюсь в Буэнас-Йербасе, вы станете никем. Слушайте и вы, властелины Уолл-стрит, избранные чиновники и судьи: мне может потребоваться больше времени, чтобы сшибить вас с ваших шестков, но ваше итоговое падение будет в той же мере тотальным. – Гримальди обменивается взглядами с главой АЗОС, дабы убедить того, что его внимание не развеялось. – Но почему лишь некоторые добиваются владычества над другими, в то время как огромное большинство людей живут и умирают как приспешники, как домашний скот? Ответ являет собою святую троицу. Первое: богоданные дары харизмы. Второе: дисциплина, позволяющая вырастить эти дары до зрелости, ибо, хотя верхний слой почвы человечества и плодороден для талантов, лишь одно семя из десяти тысяч расцветает – из-за нехватки дисциплины. – Гримальди замечает Фэй Ли, ведущую эту назойливую Луизу Рей к тому кругу, где Спиро Эгню{73} устраивает прием при своем дворе. Во плоти журналистка выглядит привлекательнее, чем на фотографиях: вот, значит, как она заарканила Сиксмита. Он перехватывает взгляд Билла Смока. – Третье: воля к власти. Вот где загадка, лежащая в основе различных человеческих судеб. Что заставляет некоторых накапливать власть там, где большинство их соотечественников теряют, не принимают или сторонятся ее? Это дело привычки? Богатства? Стремления выжить? Естественного отбора? Полагаю, все это лишь предпосылки и результаты, а не сердцевинная причина. Единственный ответ может звучать так: “Здесь не существует «почему». Такова наша природа”. “Кто” и “что” проникают глубже, чем “почему”».
Глава Агентства по защите окружающей среды трясется от веселья, восхищенный собственным каламбуром. Гримальди смеется сквозь зубы.
– Убийственно, Том, абсолютно убийственно.
Луиза Рей разыгрывает недалекую журналистку-паиньку, дабы уверить Фэй Ли, что не представляет никакой угрозы. Только тогда она получит достаточно свободы, чтобы снюхаться с диссидентскими приятелями Сиксмита. Джо Нейпир, глава службы безопасности, напоминает Луизе отца: спокойный, трезвый, примерно того же возраста и облысевший. За время роскошного пиршества из десяти блюд она раз или два замечает, что он задумчиво на нее смотрит.
– И что,