– Ну, дед, ты, я вижу, ходок ещё тот. Тебе всех нас троих, или на меня только запал?
– Да ну! Куда там троих, мне шибко много не надо. Ты вот только уступи мне старому маленько, да и будет с меня.
– Ладно, старче, уговорил. Хата твоя, или на моей территории?
– Твою, дочка, твою территорию. Мне бы только воздуху глотнуть.
– Ну, пойдём тогда, нам выходить.
– Давай, дочка, иди с Богом, спасибо тебе.
Поезд остановился на очередной станции, компания тинейджерш с шумным смехом направилась к выходу, а вместе с ними ещё полвагона. Старик сел на освободившееся место и с большим наслаждением вдохнул всеми лёгкими порцию воздуха.
Вагон снова наполнился до отказа новой партией пассажиров, и поезд помчался дальше.
Полная, румяная дама в кримпленовом брючном костюме в яркую крупную розу, и огромных увесистых серьгах в ушах поднялась со своего места недалеко от Жени. Она всколыхнула собой раскалённый воздух, привнеся в почти привычный букет запахов аромат не то дикой степной орхидеи, не то горной лаванды, и поспешно направилась к выходу, работая во все стороны локтями и бёдрами. Несколько стоящих до сих пор пассажиров, обезумевших от внезапно свалившейся на них удачи, как по команде ломанулись к освободившемуся месту, но… Женя был первым. Не обращая внимания на ропот и косые взгляды менее удачливых попутчиков, он запрокинул голову, закрыл глаза и постарался забыться. Резов успел ещё подумать о том, как бы не проехать свою станцию, но утешительная мысль, что поезд движется по Кольцевой линии, окончательно успокоила его. И, как оказалось, напрасно.
– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – «Площадь Революции», – услышал он через пару мгновений.
«Однако быстро, – подумал Женя. – Не успел присесть, как уже „Площадь Революции“. Потом „Курская“, дальше пару остановок на электричке и дома. Можно ещё минут пять-семь подремать… Стоп! Как это, „Площадь Революции“? Какая „Площадь Революции“? Я же на Кольцевой…».
Сон как рукой сняло. Женя открыл глаза и вскочил с места…, но тут же снова плюхнулся на диван. Вагон был пуст. Вернее, почти пуст. Никакой давки, никаких «ароматов», насыщающих атмосферу вагона, уже не было. Только прямо перед ним, буквально в одном шаге стояли холёные, с иголочки одетые мужчина средних лет и молодая шикарная дама. Они в упор рассматривали Резова. Несколько поодаль находились два огромных бритоголовых амбала в чёрных костюмах и чёрных же очках.
– Здравствуйте! – с очаровательной улыбкой произнесла дама.
– З-д-рав-ствуй-те, – еле выдавливая из себя звуки, ответил Женя.
– Добренький вечерочек! – подхватил нить разговора мужчина. – Ви извиняйте, що ми к вам обращаемось, ми сами люди не местные, приезжии…
– Из Киева… – уточнила дама.
– Да, з Кыиву ми, щось у Украини. Чулы мобуть? – мужчина очень волновался, с трудом подбирая нужные слова, и постоянно озирался на свою более уверенную спутницу. – Ми тилькы з Канади. У Канади ми булы, ось…
– Муж