К вечеру Максим чувствовал себя сносно, шутил и хрустел печеньем, запивая колой.
– Не повезло, – корчились от смеха коллеги, – раз в год с каждым случается.
– Хорошо, что не в дороге. Там бы – труба.
– Ага, – неохотно соглашался Максим. – Прочистился без клизмы – полезно. Собственным нутром вышло. Только пью, никак не напьюсь.
– А если у тебя холера? – предположил плешивый медбрат в желтой жилетке с белым крестом на спине. – Накануне санэпиднадзор предупредил о завозе бацилл из Туркменистана. Двух азиатов упекли в инфекционку.
– Я по рынкам не хожу.
– И правильно, а то наложат карантин, а нас поместят в обсервацию. У нас же тут полный общак, а руки не моем.
– Мой – не мой, какая разница?! – выдавил коренастый фельдшер, отвлекшись от разгадывания кроссворда. – При нашей антисанитарии мы собрали полную коллекцию возбудителей. У нас толерантность ого-го! Ни одна зараза не возьмет. Проверено! Я иной раз специально на себе незамысловатые эксперименты ставлю – съем что-нибудь не то, выпью сырой воды, куплю шаурму черную-черную, подгорелую, с корейской морковкой, и все это употребляю, запивая молоком. И пока ни одного случая заражения. Ни одного! – гордо добавил он и вернулся к головоломке.
– А ты чем траванулся?
– Фомин скисшим кефиром напоил.
– Ого! На такой жаре микробы лихо размножаются. Пакет простоял на подоконнике.
– Гад! Что же ты раньше молчал?
– Так я думал, вылили это дерьмо.
– Не успели, – с досадой произнес Максим, пытаясь расслабиться.
Когда кишечник притих, Максим уже катался по вызовам. Димка непривычно молчал и грыз ногти, а Семыч проклинал пенсионную реформу и льготное кредитование, почему-то рассуждая об ипотеке, которая никому из них не светила. Максим уверовал Симыча, что у него и так с жильем порядок, разве что Димке есть смысл напрячься, но тот хмурился, и когда обглодал ноготь на большом пальце, спросил, есть ли особые условия для молодых трутней, на что получил невразумительный ответ про накопительный капитал и сомнительные перспективы.
Выпив минералки, Максим слушал «Авторадио» и наслаждался освежающим сквозняком. Неожиданно прозвучал мобильник. Не разбирая дисплейную надпись, Максим ответил, долго переспрашивая собеседника, пока не понял, с кем разговаривает.
Звонил знакомый доктор с прошедшего дежурства. Он сильно заикался, отрывисто дышал и напряженно спрашивал, все ли у него в порядке? Максим беззаботно отвечал, сдерживая отрыжку, не понимая, что ему понадобилось в три часа ночи?
Официально представившись Глебом Леонидовичем