Птица на привязи. Фани Виталь

гардероб ограничивается тремя парами белых халатов (а куда им ходить!), двумя сотнями пар бахил и неисчисляемым количеством резиновых перчаток, которые они меняют, как пикаперы девушек. Их автомобиль не блещет новизной, но зато с сиреной и мигалкой (в московских пробках такое бы любому пригодилось!). Они могут не есть по двое суток, когда во время эпидемий или стихийных бедствий необходимо делать одну операцию за другой. И кто, по-вашему, при таком спартанском раскладе должен за ними следить?! Да я с тринадцати лет звоню и напоминаю им о том, что нужно не забыть поесть, уволить загулявшую секретутку или сходить в парикмахерскую в конце месяца.

      Еще весной я не была уверена, помнят ли они, где и на каком курсе я училась в тот момент (по крайней мере, когда я училась в школе, классы они путали). Такие у меня родители – что теперь…

      – Хватить усыновлять собственных родителей! – не раз говорил мне дедушка. – Тебе надо отпустить их. У них своя жизнь.

      Что значит отпустить? Я что, липучка? Я вообще никому о них не рассказываю. И даже более. Рассказываю совсем о других родителях. Но об этом потом. Всю эту нудную историю о реальных маме и папе я сейчас пересказываю только к тому, чтобы объяснить своё состояние – почему меня трясло. Да потому! Когда мы не могли связаться друг с другом больше недели (чего раньше вообще никогда не было), – вдруг передали о взрыве в Ямусукро… Две африканские клиники, которые курируют мои мама и папа, – как раз в Ямусукро и Аддис-Абебе. В момент взрыва родители могли находиться где угодно…

      Поэтому, когда мне отказали в посольстве, я хотела просто задушить эту тетеньку-робота. Отказать в визе даже после моей клоунской попытки встать на голову! Тводжу мат… Дредатый меня вовремя оттащил от окошка. А то не знаю, что было бы…

      * * *

      Вообще-то, если начистоту, ничего бы я с этой тёткой не сделала. Да и с девочкой, у которой птица на привязи. Хотя очень хотелось. Внутри я даю себе волю и за острым словом в карман не лезу. В своей голове я просто «brave heart». А в жизни…

      Но если вы думаете, что сегодня, после моего позорного провала в посольстве, я сдалась, то вы меня не знаете. День был длинный. Я решила во что бы то ни стало узнать, живы ли мои родители и где они находятся. И отправилась… к эзотерическому эксперту.

      Посидев с четверть часа в интернете и потом еще полчаса на телефоне, я нашла и обзвонила около десятка ясновидящих, колдующих и привораживающих тёток и даже одного дядьку. Особого доверия они мне не внушали, и всё же мужчина, назвавший себя «эзотерическим экспертом по тонко-плановым делам», наверное, показался мне более убедительным. К тому же его офис находится совсем недалеко от моего дома.

      У меня оставались деньги, которые я собиралась потратить на поездку к родителям, и, раз к ним слетать не довелось, я решила немного потратиться. У меня никогда не было подобных консультаций. Я даже к астрологу или там к хироманту никогда не заглядывала. Но душа у меня сейчас не просто ныла, а выла по-волчьи. Ведь с родителями могло произойти самое