– Детей надо больше плодить, – ответил Цимбаларь, изрядно измотанный дорогой.
– И это тоже, – кивнул начальник милиции, столь пухлый, что детородные функции, наверное, уже утратили для него всякий интерес. – Но главный вывод, касающийся непосредственно тебя, мил– человек, состоит в том, что в условиях обширного и малонаселённого пространства каждый работник милиции обязан действовать инициативно и самостоятельно, не дожидаясь подсказок и понуканий сверху. На своём участке ты царь, бог и воинский начальник. Естественно, в рамках Конституции, основополагающих законов и приказов министерства… Вас в столице часто на совещания собирали?
– Да, считай, чуть ли не каждый день, – честно признался Цимбаларь.
– Во как! А здесь я вижу некоторых своих участковых от силы пять-шесть раз в году.
– Счастливые, – вздохнул Цимбаларь.
– Но лодыря гонять, мил-человек, мы тебе не позволим, – продолжал начальник. – У меня везде глаза и уши имеются. Если, скажем, запьёшь, я уже через неделю знать буду. – По-видимому, в его понимании это был чуть ли не минимальный срок, соответствующий городскому «завтра».
В ответ Цимбаларь осторожно заметил:
– Да ведь через неделю любой порядочный алкаш из запоя выйдет.
– Ты, мил-человек, наш контингент ещё слабо знаешь. Здесь такие штукари обосновались, что и на полгода запить могут… Но это к слову. А я веду речь касательно строгого контроля, который будет за тобой осуществляться.
– Это лишнее, – сказал Цимбаларь. – Трудолюбие и самодисциплина у меня в крови.
– Почему же тебя, такого хорошего, в нашу глухомань запёрли? – начальник лукаво прищурился. – Уж не в знак ли поощрения?
– Сюда я переведён по собственному желанию, согласно поданному рапорту.
– Кто же, мил-человек, этим рапортам верит? Лучше скажи, почему у тебя бровки обгорели и шевелюра в подпалинах?
– Паяльная лампа в руках взорвалась, – ответил Цимбаларь, даже не пытаясь придать своим словам должную убедительность.
– Не врёшь? – начальник погрозил ему пальцем, похожим на сардельку. – Намедни по телевизору сюжетец показывали, как столичные милиционеры на служебной машине въехали в ресторан. Назывался он, кажись, «Сорок градусов». А закончилось всё грандиозным пожаром. Тебя случайно среди тех орлов не было?
– Ресторан назывался «Сорок вольт», – поправил его Цимбаларь. – И когда туда въехали милиционеры, огонь бушевал уже вовсю. Пожертвовав служебной машиной, они спасли людей, находившихся внутри. Но лично я к этому делу никакого отношения не имею.
– Весело в столице живётся, ничего не скажешь! Но у нас ты в ресторан при всём своем желании не заедешь, – похоже, начальник не поверил ни единому слову городского пижона. – Во-первых, наши рестораны размещаются в бревенчатых лабазах, а во-вторых, никто, мил-человек, тебе машину не доверит.
– Как же