И вот ему снова четырнадцать, он пожирает глазами картинку, гладит ее, то складывает, то снова разворачивает тонкую бумагу. Он хочет показать ее другим. Хочет оказаться там прямо сейчас, пусть бумаги готовы только наполовину. Его банк, его бухгалтер, его поверенные разберутся с формальностями. Подписи не поспевают. Самое главное уже в пути.
Несколько телефонных звонков – и все устроилось. Самолетом в Париж. Поездом до Марселя. Уже завтра он будет там.
8
Пог-Хилл, июль 1975 года
Дом Джо был темным и кривым, мало чем отличался от других домов, что выстроились вдоль железнодорожных путей. Фасад выходил прямо на улицу, дверь от мостовой отделяли только низкая стена да ящик для растений. Тылы – тесные дворики, увешанные бельем, трущобный поселок самодельных кроличьих клеток, курятников и голубятен. Эта сторона выходила на железную дорогу, здесь крутой берег был рассечен надвое, и по выемке шли поезда. Они шли через мост, из сада Джо был виден красный свет семафора, похожий на далекий маяк. Дальний Край тоже был виден и тусклые серые склоны шлаковых гор за полями. Дома, раскиданные как попало вдоль крутой узкой улочки, возвышались над всей территорией Джея. Кто-то пел в соседском саду, судя по голосу – старая леди, голос трогательно подрагивал. Кто-то стучал молотком по дереву, примитивно и успокаивающе.
– Пить хошь? – Джо небрежно кивнул на дом. – Небось не откажешься.
Джей глянул на дом, внезапно вспомнив о своих порванных джинсах и засохшей крови на носу и верхней губе. Во рту пересохло.
– Хочу.
В доме было прохладно. Джей проследовал за стариком в кухню, большую полупустую комнату с голыми деревянными половицами и большим сосновым столом, испещренным шрамами, оставленными множеством ножей. Занавесок не было, зато весь подоконник был уставлен стройными зелеными ростками, буйной защитой от солнечного света. Приятный, землистый запах растений наполнял кухню.
– Это мои помидорки, – сообщил Джо, открывая кладовку, и Джей и вправду заметил в пышной листве помидоры – маленькие желтые, большие красные, неправильной формы, и полосатые рыже-зеленые, как лягушачьи шарики.
В горшках на полу жили другие растения, тянулись вдоль стен, обвивали дверной косяк. В стороне – деревянные ящики с овощами и фруктами, аккуратно уложенными, чтоб не попортить.
– Очень милые, – сказал он из вежливости.
Джо иронически посмотрел на него.
– Чтоб они росли, надо с ними говорить. И щекотать, – добавил он, указывая на длинную палку, прислоненную к голой стене. На конце палки болтался кроличий хвостик. – Это моя палка-щекоталка, ясно? Помидорки ужасно боятся щекотки.
Джей тупо смотрел на него.
– Похоже,