– Не сберёг, – затрещала она. – Знать, костёр непотушенный кто-то в лесу оставил!
Лесник обернулся и увидал у калитки девушку в чёрной кожанке поверх белого топа, и в чёрной глянцевой мини-юбке с блестящей пряжкой на широком белом ремне.
– Кому-то водка и шашлыки на природе, а тебе вот, горе такое! – продолжила она, показав глазами на бездыханную дочь лесника. – Ты для людей стараешься, а они у тебя последнюю радость отняли. Пока ты носился с их письмами и посылками, адресаты напились и спалили лес! Не Перцевы ли на этой неделе с соседями шашлыки жарили на опушке?
– Видел я их, было дело, – припомнил лесничий. – Да только моя дочь тоже с ними была. Она костёр в лесу никогда бы не бросила! Научена мной, и матерью с малолетства!
– Не они, так другие, – настаивала Сорока. – Ты тут всем угождаешь, а для тебя никто из людей не старается, лес не бережёт, только пользуются им, кто как хочет! И тобой, все тут пользуются!
– Привязалась! – процедил сквозь зубы лесник. – Маши отсюда, чёртова ведьма! Нигде от тебя покоя.
– Ты, Лёша, подумай над моими словами, – сказала Сорока. – Люди не ценят твой труд – как наскучит у них быть всюду на побегушках, приходи на Калинку, грибочками торговать. Ядовитыми, да под видом гожих. Там на товар спрос будет хороший! А прикрытие мы тебе обеспечим, за скромный откат.
– Хочешь, чтобы я не во благо, а во вред людям работал? – оскорбился лесник.
– Посмотри, чем они отплатили тебе за твою заботу о них! – напомнила Сорока, вновь указав на его погибшую дочку. – Это их вина! Они твою дочь сгубили, а тебе жаль губить их детей, продавая им яды лесные? Когда поймёшь, кто для тебя свои, кто чужие, иди к Чёртовой бабушке с первым лукошком.
На этом она попрощалась с лесничим и упорхнула птицей к домику Перцевых, где рассчитывала найти приглянувшуюся ей диадему. Вера с дочерью были во дворе, одна стена их дома полностью обгорела. Аминка отломила от неё чёрный уголёк и принялась рисовать им на железной садовой бочке какую-то странную не то птицу, а не то крылатую ящерицу. Сорока села позади девочки на бельевую верёвку, натянутую возле дома, и сразу приметила на шее девочки золотую цепочку.
– Ночью прилетал вот такой змей, – рассказывала маме Аминка, выводя угольком на бочке длинный хвост чудовища. – У него был клюв и большой огненный гребень на голове, а глаза горели, как фары! Он изрыгал дым и поджёг лес и наше село.
– Нет, Миночка, – вздохнула на это Вера. – Огонь понизу шёл, так бывает.
– Но, мама! Он тоже спускался! – настаивала Амина. – Я видела в окно, как он нырял в лес и валил деревья! А потом всё дымилось! Вспомни, это ведь я разбудила тебя!
– Да, помню, – ласково ответила Вера. – Тебе приснился кошмар.
– Это был не сон!
На задымлённой улочке между сгоревшими избами показалась голубая машина какой-то японской марки. Аминка и Вера одновременно