Незнакомец издал стон и неторопливо повернул голову. Принцесса встретилась с замутненным взглядом бледно-голубых по-рыбьи выпуклых глаз.
– Хорошо, что вы очнулись, – она не смогла сдержать улыбки облегчения и подскочила к нему с новым питьем.
– Благодарю, – прохрипел он. – Я заблудился и замерз, думал, не выживу…
– Выпейте, это лекарство, – она вновь его напоила и промокнула уголки губ полотенцем. – Сейчас вам нужен покой, отдыхайте, крепкий сон – лучшее лекарство.
– Да, вы правы, меня зовут Таргет.
– Ота… – принцесса запнулась, но тут же улыбнулась, вспомнив слова Скальда о ее наивности. – Отдыхайте, а как почувствуете голод, скажите, я буду рядом.
Таргет крепко уснул. Бледность сошла с его лица, щеки зарумянились, а ресницы едва заметно трепетали во сне. У него была темная щетина и сальные волосы до плеч, одет в простую, деревенскую одежду. Разве что свободная кожаная куртка с заклепками и истоптанные, но некогда качественные сапоги подсказали принцессе, что мужчина явно не из бедной семьи, да и на крестьянина он не был похож. Руки грубые, а на мизинце колечко с рубином. Она сняла украшение и поднесла к свече, как следует рассмотрев его.
– Хм, зачем ему носить женское кольцо? Ни один уважающий себя аристократ так не сделает, да и… как мне кажется, простолюдин тоже, – она вернула его владельцу, но убрала в карман куртки. «Если человек женат, он носит мужское кольцо, если с любовницей, то снимает его, если же это подарок от девушки, то вешают на цепочку чтобы не потерять. Хотя… кто знает, какие правила ношения украшений здесь за морем. Быть может, никому нет дела мужские кольца или женские», – но дверь в башню она все же заперла на замок. Засыпала принцесса с надеждой, что Скальд вскоре вернется.
Чародей прилетел под утро и сразу же почувствовал, что в доме посторонний. В облике ворона он опустился на подоконник и через окно наблюдал, как незнакомец спокойно встал с пола и съел почти полную кастрюлю мясного супа, затем нашел в шкафу бутылку вина и прикончил ее вместе с закусками из сыров. Умирающим он точно не был, больным… возможно, потому что через некоторое время его стошнило в помойное ведро всем, что он съел. Сквернословя и ворча, он осушил чайник с настоем и, кривясь от его горького вкуса, вернулся к камину.
Скальд распахнул крылья и поднялся к башне. Принцесса спала в своей постели, свет от камина освещал ее озабоченное даже во сне лицо. Она вздрагивала и переворачивалась, пока окончательно не проснулась. Отбросив одеяло и позевывая, осушила кубок:
– Какая гадость эти целебные настои, – который месяц Оталия готовила себе и чародею питье на травах, чтобы они не болели. И как сам Скальд не кривился и не ворчал,