Уильям подумал, что взгляд, которым Тамсина одарила своего отца, наверняка бы смутил менее толстокожего человека. Арчи же оставался невозмутим.
Джаспер Масгрейв нахмурился.
– Ладно, пойдет. За цыганкой все равно будет присмотр.
– На шотландской земле у вас нет никаких прав, но я буду держать ее у себя, – заметил Уильям, прибавив, что это хотя бы на время положит конец перебранке.
– Я не хочу ехать в Рукхоуп, как и оставаться здесь, – обратилась Тамсина к отцу. – Пап, пусть меня освободят! Я хочу домой.
– Тамсина! Это же Рукхоуп, – сказал Арчи. – Там ты будешь в безопасности.
– Он… он будет держать меня в темнице.
– Не тебе решать, цыганка, – бросил Джаспер. – Одна темница ничем не хуже другой. Ты послужишь залогом того, что твой отец сдержит свое слово. Для этого тебя надо где-то содержать. Ты уже забыла об обвинении в конокрадстве?
– Во всех темницах царит мрак, – зло изрекла девушка. – Для цыган тюрьма ничем не лучше смерти.
Джаспер от нее отмахнулся.
– Выведите ее отсюда. Я больше не буду тратить время на эту ерунду. Арчи! Я жду список имен через две недели.
– Получишь ты свой список, – проворчал Арчи.
– Ступайте, – сказал Уильям.
Обернувшись, девушка взглянула на него. В ее глазах полыхал зеленый огонь. Выслушав наставления отца, Тамсина едва заметно улыбнулась ему и отвернулась.
– Уильям Скотт! – послышался позади них голос Джаспера Масгрейва. – Проследите, чтобы Арчи сдержал данное мне обещание. Поезжайте с ними к цыганам и лично проверьте тот чертов список, который составит Армстронг. Я не доверяю этой парочке.
– Хорошо, – согласился Уильям, делая вид, что не замечает возмущенного взгляда девушки. Затем он отворил дверь и приказал двум стоящим за ней стражникам.
– Постойте здесь с пленниками, пока я не выйду.
Он вывел Арчи Армстронга и его дочь в коридор, взяв девушку под руку и помогая ей идти. Та одарила его непокорным, гордым взглядом. Арчи угрюмо посматривал на дочь. Уильям сдержанно кивнул ему, а затем вернулся в комнату, прикрыв за собой дверь.
– Скажите, в чем заключается ваш план, – обратился он к англичанину, – иначе я не буду участвовать в ваших секретных делах.
– Без секретности здесь не обойтись, – возразил Масгрейв, – иначе мы все многое потеряем.
Уильям скрестил руки на груди.
– Рассказывайте.
– Пока я могу лишь в общих чертах приоткрыть вам то, чего мы хотим добиться, – произнес англичанин. – Я не вправе обсуждать подробности ни с кем, кроме лорда Уортона и короля Генриха, пока бродяги Приграничья и цыгане письменно не присягнут нам в обмен на золото.
– Я еще могу понять, чем присяга, данная жителями Приграничья, будет полезна королю Генриху, – сказал Уильям. – Но цыгане-то тут при чем?
Откинувшись на спинку кресла, Масгрейв сложил руки на животе, сцепив пальцы. Ткань дублета натянулась, и оловянные пуговицы, казалось, сейчас отлетят.
– Чем