– Н…не знаю, сдох, наверное. Он в…весь в крови был…, – чуть не шёпотом ответил Стенька, мечтая спрятаться от гнева отца.
– Значит, жив! И я догадываюсь, где он может быть, – задумчиво и с расстановкой слов произнёс Фёдор. – Ну, что-ж, как бы тебе не пришлось пожалеть об этом, а уж об этом я позабочусь.
Стенька не знал, к кому относились последние слова отца, но почему-то понял, что не к нему, поэтому позволил себе расслабить колени и немного опустить плечи.
– Слушай сюда, – вспомнил про Стеньку отец, – твоя задача – узнать про этого волчонка, где он. Можешь вынюхивать под заборами, можешь спрашивать у своих ботанов, если не боишься снова быть побитым, но через два дня мне нужен ответ. А я пойду утром на ручей и посмотрю там, что к чему. А теперь оставь меня, иди спать. Я думать буду.
Фёдор налил себе полный стакан водки, взял его двумя пальцами и снова уставился в угол. На этот раз в его взгляде был какой-то огонёк, который не обещал ничего хорошего его врагам, расплодившимся вокруг.
-16-
Витя заболел. Вчерашние события не могли закончиться без последствий. Холодная вода Заячьего ручья вступила в борьбу с организмом ребёнка и вышла победителем. Жар вступил в свои права, сковал детское тело и надолго уложил в постель. Всю ночь Витя бредил, испарина на лбу выступала сразу же, как только Марина промачивала её. Это была тяжёлая ночь, которую нужно было переждать, дальше будет легче. Марина знала это, поэтому решила эту ночь не спать, а нести дежурство возле постели сына.
Что творилось в голове Вити, никто не смог бы объяснить. Фиолетовые круги сменялись красными квадратами, которые пронизывала радуга, искрящаяся от дождя. С неё стекал бурный ручей, в нём Витя нёсся на маленькой лодке без вёсел. Вдалеке стояла волчица и разговаривала с белым слонёнком о чём-то, а на голове у него был венок из цветов. И вдруг волчица со слонёнком исчезли, а вместо них появились большие ворота, украшенные разноцветными шарами и колокольчиками. Поток нёс Витю прямо к этим воротам, они открылись под весёлый звон и поток понёс его дальше, к яркому солнечному свету. Глаза стало резать и захотелось их прищурить, но он никак не мог с ними справиться.
Витя открыл глаза и в полумраке комнаты увидел маму, улыбнулся ей чуть заметной улыбкой и снова закрыл. Жар спал, когда небо уже начинало светлеть. Марина благодарила бога за его снисхождение к сыну, положила руки на стол и уронила на них голову. Опасность миновала, наступило утро следующего дня, первого летнего дня 2000 года.
Павел решил выйти из дома немного пораньше, чтобы заскочить к соседке Оле и вызвать врача на дом. Ближайший телефон был только у неё. Доктор пришёл ближе к полудню, это была женщина, худая и высокая. Её слегка седые волосы были стянуты в тугой узел, отчего глаза немного растянулись к вискам.
– Обычное переохлаждение. Стоило ли гонять врача? – проворчала женщина.
– Я просто испугалась, он бредил всю ночь, высокая температура, жар. А вдруг воспаление? – с дрожью в голосе сказала Марина.
Женщина