– Да, у меня первейшая портниха в поместье! – произнесла она с горделивой усмешкой. – Даже леди Дроверин иногда просит ее у меня, хотя шьет свои наряды у лучших портних столицы!
Как все глупые и недалекие люди, Ганти легко поддавалась на лесть, чем и воспользовалась хорошо знающая людскую натуру Аури:
– О, но госпожа Конни ни в чем им не уступит, я уверена! У вас прекрасно обученные слуги, тетушка!
Ганти благожелательно улыбнулась. Ее мнение о бессовестной племяннице начало меняться на противоположное.
Аури удвоила усилия для примирения:
– Наверное, такой большой усадьбой трудно управлять? Как вы справляетесь со всем одна? Или у вас есть помощники?
Ганти тут же забыла о том, что по милости этой девчонки ее выпорол собственный муж и жалостливо пожаловалась:
– Нет, никаких помощников у меня нет! Мне никто не помогает.
– Я вам от всей души сочувствую! – чистосердечно воскликнула Аури. – Ведь это хлопоты с утра до ночи! Присмотреть, чтобы у детей все было в порядке, составить дневное меню, проследить за поваром, проконтролировать чистоту уборки, успеть дать приказания садовнику, да просто уйма самых разных мелочей! Мужчинам никогда не понять, сколько дел приходится делать одновременно их женам! А ведь это тяжкий и неблагодарный труд! – и она не кривила душой.
Госпожа Ганти немедля прониклась искренней жалостью к себе. И неважно, что она никогда не заморачивалась присмотром за садовником или контролем уборки, но восхищение племянницы восприняла как вполне заслуженную дань.
Уведя Аури в сад, усадила на скамейку и принялась жаловаться на всех и вся. Аури делала вид, что внимательно слушает, кивала в нужных местах и даже ахала, когда голос госпожи Ганти вздымался до патетических высот.
Их разговор прервал привратник, доложивший о приходе госпожи Маттус.
Ганти принялась охорашиваться, одновременно вводя Даффи в обстоятельства своей светской жизни:
– Это жена дворецкого лорда Дроверина. Очень приятная дама. Я сейчас тебя с ней познакомлю.
Но Аури встревожено отказалась:
– Мне очень жаль, дорогая тетя, но я в глубоком трауре. И дядя настойчиво рекомендовал мне ни с кем не знакомиться. По крайней мере, пока. А ослушаться его я не осмелюсь.
Ганти не понимала, отчего девушку нельзя просто представить соседке, ведь это не танцы и не светский раут, но последние драматические события убедили ее в том, что с мужем лучше не спорить. Поэтому она милостиво разрешила:
– Хорошо, Даффи, беги. Думаю, ты сама будешь чувствовать себя неловко в присутствии такой благонравной и воспитанной особы, как госпожа Маттус. К тому же она всегда одета по последней придворной моде. – В последних словах ясно читался намек на глупый, с точки зрения госпожи Ганти, деревенский капор на голове племянницы.
Скрывая загоревшиеся насмешкой