Мне понадобилось мгновение, чтобы заметить ее – мгновение, в которое я тряслась от паники, – но она просто стояла на четвереньках на земле под необычайно большой альбифлорой. Мисс Суетливость вырывала молоденькие сорняки до того, как они разрастутся. Это было эффективно, даже если и озадачивало. Она не казалась особо взволнованной и полностью меня игнорировала.
Я посмотрела на другую сторону лужайки, с солнечными часами, на ворота выхода. Я мечтала о постели и отдыхе, но прямо сейчас не могла уйти. Мне нужно было найти Фруктовую Летучую Мышь.
На солнечных часах лежала цельная кожура апельсина.
Там находился и сам мальчик, на древнем тисовом дереве рядом с пограничной стеной. Казалось, он доволен тем, что я его заметила. Он помахал мне рукой, спрыгнул вниз и бросился по лужайке с солнечными часами ко мне. Я рассматривала его, обеспокоенная сияющими глазами и улыбкой, пытаясь предугадать, что они могут означать.
Он протянул мне дольку апельсина. Она свернулась, словно креветка, на его коричневой руке.
Я уставилась на нее в смятении. Я могла специально вызвать видение, коснувшись руки мальчика. Так я делала по разу с каждым из них, взяв под контроль видения и оборвав их контроль надо мной. Это был единственный раз, когда я делала это специально. Это все еще казалось неправильным, словно я шпионила за людьми.
Фруктовая Летучая Мышь просто предлагал мне апельсин или хотел, чтобы я взяла его за руку? От последней мысли я покрылась мурашками. И сказала:
– Спасибо, Летучая Мышь, но сейчас я не голодна. Пойдем, найдем твои деревья.
Он последовал за мной, как щенок, мимо болот Пандовди, через сад бабочек, обратно к его родной роще. Я думала, что он запрыгнет обратно на деревья, но мальчик посмотрел на меня большими черными глазами и снова протянул дольку апельсина.
– Тебе нужно оставаться здесь, а не гулять всюду, – упрекнула я его. – И так плохо, что так делает Громоглас. Понимаешь?
Мальчик никак не выразил понимания. Он съел кусочек апельсина, смотря вдаль. Я погладила его пушистые волосы и подождала, пока он не заберется на дерево, прежде чем уйти.
Я дошла до ворот, поклонилась лужайке с солнечными часами и произнесла определенные слова прощания:
– Это мой сад, все в арде. Я верно ухаживаю за ним, пусть он будет верен мне.
Я открыла глаза в собственной комнате и стала растирать затекшие конечности. Налила себе немного воды из кувшина на столе и кинула валик обратно на кровать. Моя головная боль исчезла, видимо, я решила проблему, даже не поняв ее.
Орма что-нибудь подскажет насчет этого. Я решила спросить его завтра, эта мысль успокоила мою тревогу, и я заснула.
Моя утренняя рутина была тщательно продуманной и занимала много времени, поэтому Орма дал мне часы, издающие богохульное чириканье в ранний час, когда мне приходилось вставать. Я держала их наверху, в приемной, в корзине вместе с другими безделушками,