Константин вскинул руку, успокаивая их.
– Я прав? – спросил он.
Я нехотя кивнул. Олдермен Этельхельм, мой закадычный враг, был самым могущественным из знатных людей в Уэссексе, а еще приходился королю Эдуарду тестем. Ни для кого не было секретом, что он выступает за скорейшее нападение на Нортумбрию. Ему хотелось войти в историю создателем Инглаланда и стать дедом первого короля объединенного королевства.
– Армию западных саксов вряд ли ведет Этельхельм, – заявил я. – Ее возглавляет король Эдуард, а король моложе тестя и, значит, может позволить себе подождать.
– Возможно, – согласился Константин. – Возможно.
Тон у него был насмешливый, как будто я сморозил глупость.
– Давай-ка сменим тему, – предложил он, – и поговорим о римлянах.
– О римлянах? – переспросил я растерянно.
– О римлянах, – с теплом повторил король. – Какой великий был народ! Они принесли в Британию благо христианства, и нам следует любить их за это. А еще у них были философы, ученые, историки и богословы, и мы многое можем почерпнуть из их трудов. Мудрость древних, лорд Утред, должна освещать нам путь в настоящем! Ты разве против? – Он подождал ответа, но я промолчал, и Константин продолжил: – И мудрые римляне решили, что граница между Шотландией и землями саксов должна проходить по этой вот стене.
Произнося свою речь, он смотрел мне прямо в глаза, и казалось, что король забавляется, хотя лицо его оставалось совершенно серьезным.
– До меня доходили слухи, что значительно севернее есть еще одна римская стена.
– Простая канава, – небрежно возразил шотландец. – Она не состоялась. Зато это, – его рука указала на укрепления, видимые через одно из окон, – вышло удачно. Я размышлял на эту тему, молился, и мне кажется разумным, что эта стена должна служить разделительной линией между двумя нашими народами. Все, что к северу от нее, – это Шотландия, Альба, а все, что к югу, пусть отходит к саксам, Инглаланду. Не будет больше споров насчет того, где проходит черта, – любому не составит труда увидеть разделяющую наш остров границу в виде этой великой каменной стены! И хотя она не удержит наш народ от набегов за скотом, но рейды эти будут более трудными! Вот видите – я миротворец! – Константин лучезарно улыбнулся мне. – Я изложил все это королю Эдуарду.
– Эдуард не правит в Нортумбрии.
– Будет править.
– А Беббанбург – мой, – отрезал я.
– Никогда он твоим не был. – Константин в миг утратил любезность. – Он принадлежал твоему отцу, а теперь принадлежит твоему двоюродному брату. – Король вдруг щелкнул пальцами, словно вспомнил о чем-то. – Ты отравил его сына?
– Конечно нет!
Он улыбнулся:
– А если бы отравил, правильно бы сделал.
– Но я тут ни при чем, – сердито заявил