Беокка закрыл книгу и перекрестился:
– Ничего не изменилось! Как были воры и разбойники, так и остались!
– Голые воры и разбойники? – осведомился я. Фраза про неприличные части тела пробудила мое любопытство.
– О нет, нет. Теперь они христиане и прикрывают срамные места, хвала Господу.
– Значит, они христиане, но разве и мы не совершаем набеги на их земли?
– Совершаем, конечно, – согласился Беокка. – Потому что их следует наказывать.
– За что?
– За набеги на наши земли, разумеется.
– Раз мы нападаем на их земли, – не сдавался я, – то мы, выходит, тоже воры и разбойники?
Мне весьма нравилось представлять нас такими же дикими и беззаконными, как ненавистные скотты.
– Поймешь, когда вырастешь, – отрезал Беокка, как заявлял всякий раз, когда не мог найти ответ.
И вот я вырос, но до сих пор так и не понял, почему наставник считал нашу войну против шотландцев справедливым возмездием. Король Альфред, умник каких поискать, часто говорил, что разразившаяся в Британии война есть крестовый поход христианства против язычества. Но стоило этой войне выплеснуться за валлийские или шотландские границы, как она сразу приобретала какой-то иной смысл. Становилась войной христиан против христиан, но оставалась такой же кровавой и жестокой. И попы твердили нам, что мы исполняем Божью волю, тогда как попы в Шотландии убеждали в том же своих воинов, нападающих на нас. Правда крылась в том, что это была война за земли. Четыре племени собрались на одном острове: валлийцы, скотты, саксы и северяне, и все они хотели обладать страной. Священники без конца твердят, что мы обязаны сражаться за эту землю, потому как она дана нам в награду пригвожденным Богом. Но когда саксы завоевывали эту землю, они ведь были язычниками. Выходит, ее дали нам Тор или Один.
– Разве это не так? – поинтересовался я у отца Эдига тем вечером.
Мы располагались в одном из великолепных каменных зданий Вэлбирига, защищенном от беспрестанных ветра и дождя римскими стенами, и грелись у ярко пылающего в очаге пламени.
Эдиг нервно улыбнулся:
– Господин, Бог направил нас на эту землю. Но не какой-нибудь древний бог, но тот самый, истинный Бог. Он послал нас.
– Саксов? Он послал саксов?
– Да, господин.
– Но мы же не были тогда христианами, – напомнил я. Мои парни, слышавшие этот спор прежде, ухмылялись.
– Это правда, – согласился Эдиг. – Но валлийцы, которым эта земля принадлежала до нас, были. Вот только они оказались плохими христианами, поэтому Бог наслал на них саксов в наказание.
– И что они натворили? – осведомился я. – Валлийцы то есть. В чем провинились?
– Не знаю, но Господь не наслал бы на них нас, если они того не заслужили.
– Значит, они были плохие, – подытожил я. – И Бог решил, что пусть лучше в Британии живут плохие язычники, чем плохие христиане?